Варнери, Шарль Эммануэль де

Шарль Эммануэль де Варнери (фр. Charles Emanuel de Warnery; март 1720 — 8 мая 1786) — видный военный теоретик и историк конца XVIII века, генерал-майор. По происхождению — франкоязычный швейцарец, уроженец города Морж на берегу Женевского озера, кантон Во.

Четырнадцатилетним поступил на военную службу в Пьемонте, участник Войны за польское наследство: сражений против австрийцев при Парме (29 июня 1734 г.) и Гвасталле (19 сентября того же года).

1737 год — недолгое пребывание в австрийском войске, участие в войне с турками в качестве лейтенанта пехотного полка Кенигсегг, адъютанта генерала Лентулуса.

С 1738 года по 1742 год на службе в России, участник русско-шведской войны в ранге капитана гренадеров, ранен в сражении при Вильманстранде (3 сентября 1741).

В 1742 году переход на службу в Пруссию в качестве ротмистра гусарского полка номер 4 («белые гусары»), быстрая карьера, отмеченная присвоением прусского дворянства, орденом Pour le Mérite и чином полковника. Участник Второй Силезской (Зоор, Хохенфридберг) и Семилетней войн. Командовал гусарским полком номер 3 (бывший Вартенберг) в сражениях при Праге, где отличился, и Колине. Как командир имел в прусской армии высокую репутацию.

Попал в 1757 году в австрийский плен с частью своего полка в результате капитуляции гарнизона крепости Швайдниц. Вернувшись из плена, добровольно предстал перед военным судом и был оправдан. Потребовал военно-полевого суда для всех генералов, бывших с ним в плену. Дело завершилось конфликтом с королём и вынужденной отставкой в разгар войны. Неудовольствие Фридриха вызвал еще раньше, осмелившись выступить с критикой распоряжений королевского фаворита Винтерфельдта по окружению саксонского лагеря в Пирне.

До 1776 года занимался, в основном, литературным трудом, ведя жизнь отставного помещика. С 1776 года — генерал на польской службе, генерал-адъютант при Станиславе Понятовском, последнем польском короле. Из Пруссии, однако, не уехал, жить продолжал в силезском поместье Лангенхоф недалеко от современного польского города Олесница (приданое жены, урожденной фон Кошембар) или в Бреслау (Бреславль, ныне Вроцлав), где и умер.

Основные труды

„Remarques sur le militaire et le marine des Turcs et des Russes“ («Заметки об армии и флоте турок и русских», первое издание в 1766 году, в 1771 году переработаны и дополнены автором). В предисловии к «Заметкам», помещенном в собрании сочинений, Варнери упоминает о письме от вице-канцлера Голицына – Голицын направил книгу фельдмаршалу Румянцеву в действующую армию и тот, ознакомившись с ней, просил послать дополнительные экземпляры для офицеров.

Commentaires sur les commentaires du Comte Turpin sur Montecuccoli avec des anecdotes relatives à l’histoire militaire du siècle présent“ (Бреслау, 1777 год); „Remarques sur plusieurs auteurs militaires anciens et modernes“ (Люблин, 1780 год); „Mélange de remarques surtout sur César et autres auteurs militaires“ (Варшава, 1782 год) – посвященные Цезарю и другим историческим лицам, книги содержат многочисленные параллели с современным автору опытом, в первую очередь, с событиями Семилетней войны.

„Remarques sur la cavallerie“ («Заметки о кавалерии», написаны 1776, впервые опубликованы 1781, переведены на немецкий и английский; в 1828 году в Париже вышло издание книги в переводе с немецкого на французский!) Самый известный труд Варнери в качестве военного теоретика.

„Anecdotes et pensées historiques et militaires“ (Галле, 1781 год) посвящены, в основном, кампаниям Фридриха Великого, как и двухтомная история Семилетней войны – «Campagnes de Frédéric II., Roi de Prusse, 1756–1762» (1789 год). Последняя основана, в значительной степени, на личных впечатлениях автора и на рассказах генерала Зейдлица. Современники упрекали книгу в предвзятости, считая, что автор, мстя за допущенную по отношению к нему несправедливость, принижает в ней роль и значение Фридриха Великого как полководца.

В 1785 – 1791 годах в Ганновере по инициативе и при участии Шарнхорста вышло собрание сочинений Варнери в переводе на немецкий язык – „Des Herrn Generalmajor von Warnery sämmtliche Schriften. Aus dem Französischen übersetzt und mit Plänen und Erläuterungen vermehrt“.

Литература

Bernhard von Poten: Warnery, Charles de. In: Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 41, Duncker & Humblot, Leipzig 1896, S. 175–177 (Бернгард фон Потен, статья о Варнери во "Всеобщей немецкой биографии")

Soom, Jost: "avancement et fortune" Schweizer und ihre Nachkommen als Offiziere, Diplomaten und Hofbeamte im Dienst des Zarenreiches, Verlag Hans Rohr, Zürich 1996 (Зоом, Йост: "avancement et fortune" Швейцарцы и их потомки как офицеры, дипломаты и придворные на царской службе )

Ссылки

«Отважный поступок Варнери в 1756 году», гравюра на меди Ходовецкого в Музее герцога Антона-Ульриха www.virtuelles-kupferstichkabinett.de/index.php?selTab=3&currentWerk=27807&

[wars175x.narod.ru/warnery_rs.html «Об армии, флоте и национальной душе русских» Шарля Эммануэля Варнери на сайте wars175x.narod.ru]

Отрывок, характеризующий Варнери, Шарль Эммануэль де

– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему: