Василий (Паскье)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Василий и фамилией Паскье.

Пьер Мари́ Даниэ́ль Паскье́
Pierre Marie Daniel Pasquiet
Наместник Свято-Троицкого мужского монастыря г. Чебоксары
Дата рождения:	24 марта 1958(1958-03-24) (66 лет)
Место рождения:	Шоле, Франция
Страна:	Франция Франция, Россия Россия
Место службы:	Свято-Троицкий мужской монастырь
Сан:	архимандрит
Рукоположен:	20 января 1990 года, иеродиакон (Мелкитско Греко-Католическая церковь) 15 мая 1995 года, иеромонах (Русская Православная Церковь)
Известен как:	Василий (Паскье)
Церковь	Русская православная церковь

Архимандри́т Васи́лий (в миру Пьер Мари́ Даниэ́ль Паскье́, фр. Pierre Marie Daniel Pasquiet; 24 марта 1958, Шоле, департамент Мен и Луара, Франция) — архимандрит Русской православной церкви, наместник Свято-Троицкого мужского монастыря в Чебоксарах, председатель комиссии по канонизации святых Чебоксарской епархии. Почётный гражданин города Алатыря (2010).

Биография

Родился 24 марта 1958 года в городе Шоле (западная Франция) в глубоко верующей католической семье и был седьмым из девяти детей.

В 1965 года поступил в начальную школу. В 1967 году потерял мать. В 1970 году поступил в общеобразовательный колледж.

Десятилетним мальчиком помогал в храме священнику во время воскресных богослужений и в свою чреду на повседневных ранних литургиях до школы, а в свободное время подрабатывал у отца в конторе в качестве курьера.

В последний год учёбы он много ходил по монастырям, посещал дома инвалидов, детские дома, чувствуя интерес к природе, занимался экологией. В 1976 году, закончив общеобразовательный колледж (со специальным уклоном биологии и природоведения), ушёл из дома для работы на ферме и поступил в сельхозтехникум города Кастельнодари, на юге Франции. В то время Пьер, через начал знакомиться с православной литературой благодаря деятельности послереволюционной русской эмиграции, жившей в то время во Франции. Его привлекло православное богословие, и у него сложилось новое мировоззрение.

В 1978 году поступил в греко-католическую общину «Богоявления» города Лиму на юге Франции, где нёс послушание помощника заведующего фермой. В 1979 году окончил сельхозтехникум, по специальности: земледелие, животноводство, экономика. В армии не служил по религиозным убеждениям. Готовился к постригу в монашество.

6 августа 1980 года принял постриг с именем Василий, в честь святителя Василия Великого, и в том же году был переведён в греко-католический монастырь «Иоанна Предтечи в Пустыне» в Иерусалиме.

Осенью 1980 года встретился с православный Патриархом Иерусалимским Венедиктом, который предложил отцу Василию присоединиться к православию. Присутствовал на погребении Патриарха Венедикта, умершего в том же году. После выборов нового Патриарха Диодора, побывав у него на приёме, желание отца Василия стать православным окрепло.

В 1981—1986 годах учился в Духовном училище при монастыре «Иоанна Предтечи в Пустыне» с курсом философии, 1984—1987 годах заочно учился в Православном Богословском институте имени преподобного Сергия в Париже, но обучение не закончил.

В 1987 году после попытки покинуть монастырь с целью принять православие, начальство монастыря послало монаха Василия на монастырское подворье во Франции для поднятия сельского хозяйства. В 1988 году окончил курсы повышения квалификации по сыроварению.

20 января 1990 года возвратившись в Иерусалим, был хиротонисан во иеродиакона архиепископом Тарским Лутфи, патриаршим викарием Мелькитской грекокатолической Церкви. Будучи на послушании гостинника в монастыре «Иоанна Предтечи в Пустыне», встречал много архиереев Русской православной церкви, в том числе митрополита Ленинградского Алексия, митрополита Ставропольского и Бакинского Гедеона, архиепископа Костромского и Галичского Александра и архиепископа Чебоксарского и Чувашского Варнаву. Последний помог ему принять твёрдое решение. После того, в октябре 1993 года, отец Василий покинул Греко-католический монастырь «Иоанна Предтечи в Пустыне» в Иерусалиме и нашёл убежище в Русском Горненском женском монастыре, где, при помощи иеромонаха Марка (Головкова), Патриархом Московским и Всея Руси Алексием II был принят в общение с Русской православной церковью.

Приехав в Россию в 1993 году, совершил паломничество по святым местам. Встретился со старцем Николаем Гурьяновым.

9 января 1994 года прибыл в Москву и 15 марта 1994 года принят в каноническое общение с Православной церковью по благословению Патриарха Алексия II. С того дня иеродиакон Василий являелся клириком Московского Патриархата. Василию разрешили во время службы читать ектеньи на французском языке, так как он не знал церковнославянского.

С 18 апреля 1994 года по 31 августа 1994 года проходил иноческое послушание в Псково-Печерском монастыре.

Осенью 1994 года, по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, прибыл в Чебоксарско-Чувашскую епархию в распоряжение архиепископа Чебоксарского и Чувашского Варнавы, который 12 сентября 1994 года назначил отца Василия на должность диакона к храму Рождества Христова села Никулино Порецкого района Чувашской Республики.

15 мая 1995 года иеродиакон Василий был хиротонисан во иеромонаха Архиепископом Чебоксарским и Чувашским Варнавой и назначен вторым священником, а 6 октября 1995 года настоятелем того же храма.

25 июля 1996 года определением архиепископа Варнавы был освобождён от должности настоятеля церкви Рождества Христова села Никулино Порецкого Района Чувашии и назначен насельником Свято-Троицкого мужского монастыря города Алатырь Чувашской Республики, в качестве благочинного.

По благословению Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, 30 марта 1997 года архиепископом Чебоксарским и Чувашским Варнавой на отца Василия был возложен золотой наперсный крест.

26 апреля 1998 года он был возведён в сан игумена.

13 мая 1998 года указом президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина получил Российское гражданство и паспорт.

30 сентября 1998 года назначен архиепископом Чебоксарским и Чувашским Варнавой на должность эконома Алатырского Свято-Троицкого мужского монастыря.

23 ноября 1998 года указом архиепископа Чебоксарского и Чувашского Варнавы освобождён от должности эконома Алатырского Свято-Троицкого мужской монастыря и без отчисления из числа братии мужского монастыря назначен старшим священнослужителем Алатырского Киево-Николаевского Новодевичьего монастыря.

19 мая 2003 года Указом Митрополита Чебоксарского и Чувашского Варнавы освобождён от должности священника Алатырского Киево-Николаевского Новодевичьего монастыря и назначен настоятелем церкви Иверской иконы Божией Матери города Алатырь, для восстановления этого храма.

При содействии игумена Василия оживилась культурная и духовная жизнь в Алатыре. Игумен Василий был одним из организаторов проведения «Дней славянской письменности и культуры» и «Дней семьи», которые уже в течение нескольких лет проходят в городе с участием представителей культуры и образования различных регионов России и духовенства Алатырского благочиния.

Отец Василий вместе с приходом и воскресной школой также ежегодно активно участвовал в организации и проведении съезжего приходского благотворительного рождественского праздника «Дары волхвов» и праздника Пасхи, где особое внимание уделяется детям из неблагополучных, неполных семей, детям-сиротам.

Игумен Василий часто выступал перед различной аудиторией. Он просто и доступно говорил о православии, как источнике духовности и развития личности, о том, как изменяют облик города восстановленные храмы, как меняются люди. В течение почти 15 лет он сотрудничал с учреждениями культуры по реализации различных культурно-просветительских проектов, по духовно-нравственному развитию личности, формированию патриотизма и гражданской ответственности.

В ноябре 2009 года назначен исполняющим обязанности наместника Чебоксарского Свято-Троицкого мужского монастыря. 25 декабря того же года назначен Священным Синодом Русской православной церкви на должность наместника Чебоксарского Свято-Троицкого мужского монастыря Чебоксарско-Чувашской епархии.

С декабря 2009 года — председатель Епархиальной Комиссии по канонизации святых.

26 апреля 2011 года возведен в сан архимандрита.

Награды

• Палица (22 мая 2003)
• Архиерейская грамота (16 января 2005, в связи с освящением храма)
• Крест с украшениями (29 апреля 2006)
• Почётная Грамота Министерства культуры, по делам национальностей, информационной политики и архивного дела Чувашской Республики (13 марта 2008, «за многолетнюю плодотворную работу по формированию духовно-нравственных ценностей общества, весомый вклад в восстановление православной церкви Иверской иконы Божией Матери года Алатырь»)
• Архиерейская грамота (24 марта 2008, в связи с пятидесятилетием)
• Орден великомученика Феодора Стратилата, покровителя града Костромы (27 марта 2008, Костромская епархия, награждён Архиепископом Костромским и Галичским Александром)
• Серебряная медаль «За вклад в развитие уголовно-исполнительной системы России» (3 февраля 2009, «за духовное окормление и строительство храма в исправительной колонии № 2 города Алатырь Чувашской Республики»)
• В июле 2010 года собранием депутатов вынесено решение о присвоении игумену Василию звания «Почётный гражданин города Алатыря».

Ссылки

• [www.cheb-eparhia.ru/person.aspx?id=15 архимандрит Василий (Паскье), председатель Епархиальной комиссии по канонизации святых, наместник Свято-Троицкого мужского монастыря г. Чебоксары]
• [www.stpmm.ru/namestnik.php Биография на официальном сайте Свято-Троицкого мужского монастыря]
• [gov.cap.ru/list4/news/rec.aspx?gov_id=56&pos=5&id=1043189 11:51 Собранием депутатов вынесено решение о присвоении в этом году звания «Почетный гражданин города Алатыря» игумену Василию (Паскье)]

интервью

• [www.pravmir.ru/igumen-vasilij-paske-francuz-i-ego-babushki/ Игумен Василий Паскье: Француз и его бабушки] // Православие и мир
• [sovch.chuvashia.com/?p=28435 Игумен Василий (Паскье): Я человек без компромиссов]
• [rus.ruvr.ru/2012_07_23/82294588/ Игумен Василий (Паскье): «Эмигранты наделили Запад русским духом» («Окно в Россию»)]

Отрывок, характеризующий Василий (Паскье)

Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала: