Вентола, Никола

Никола Вентола
Общая информация
Родился	24 мая 1978(1978-05-24) (45 лет) Грумо-Аппула, Италия
Гражданство	Италия
Рост	185 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1993—1996	Бари
Клубная карьера*
1994—1998	Бари	45 (2)
1998—2005	Интер	37 (10)
1999—2000	→  Болонья	14 (0)
2000—2001	→  Аталанта	28 (10)
2003—2004	→  Сиена	28 (4)
2004—2005	→  Кристал Пэлас	3 (1)
2005—2007	Аталанта	64 (21)
2007—2009	Торино	35 (6)
2009—2011	Новара	26 (4)
Национальная сборная**
1993—1994	Италия (до 16/15)	2 (1)
1995	Италия (до 17)	4 (2)
1995—1996	Италия (до 18)	18 (4)
1996—2000	Италия (до 21)	21 (8)
1997	Италия (олимп.)	4 (4)
Международные медали
Средиземноморские игры
Золото	Бари 1997	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Нико́ла Ве́нтола (итал. Nicola Ventola; 24 мая 1978, Грумо-Аппула, Италия) — итальянский футболист, нападающий.

Карьера

Свою карьеру Никола Вентола начал в «Бари» в сезоне 1994/95, сыграв всего один матч. Вентоле на тот момент было 16 лет. В 1998 году Вентолу приглашают в Интер, но конкуренция в то время в Интере не позволила Вентоле закрепиться в основе и следующие два сезона Никола провел в Болонье и Аталанте соответственно. Вернувшись в Интер, Вентола также не имел большой практики и миланский клуб снова отдал игрока на два года в аренду на сей раз в Сиену и Кристал Пэлас. Потом Вентола подписал двухлетний контракт с Аталантой. После истечения контракта перешёл в «Торино», но покинул команду после её вылета в Серию Б в 2009 году.

Отрывок, характеризующий Вентола, Никола

– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.