Генеральное консульство Российской Федерации в Сиэтле
Поделись знанием:
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Координаты: 47°36′37″ с. ш. 122°19′58″ з. д. / 47.610306° с. ш. 122.332972° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.610306&mlon=-122.332972&zoom=14 (O)] (Я)
| Генеральное консульство Российской Федерации в Сиэтле | ||||
| ||||
 | ||||
| Местоположение | ||||
|---|---|---|---|---|
| Адрес |
600 University Street, | |||
| Генеральный консул | ||||
| Сайт |
[www.netconsul.org/ www.netconsul.org] | |||
Генера́льное ко́нсульство Росси́йской Федера́ции в Сиэ́тле (США) (англ. Consulate General of the Russian Federation in Seattle) — учреждение Министерства иностранных дел России в городе Сиэтл (штат штат Вашингтон, США), осуществляющее консульские функции в пределах своего консульского округа (штаты США: Айдахо, Айова, Аляска, Вайоминг, Вашингтон, Висконсин, Миннесота, Монтана, Небраска, Северная Дакота и Южная Дакота)[1].
Содержание
История Генерального консульства России в Сиэтле
Первым российским генеральным консулом в Сиэтле стал дипломат и востоковед Николай Богоявленский, назначенный на эту должность в 1914 году. Хотя его полномочия после 1917 года были прекращены, неформально он продолжал выполнять консульские обязанности до установления дипломатических отношений между СССР и США в 1933 году[2].
Генеральное консульство Российской Федерации в Сиэтле было открыто в декабре 1992 года[3][4]. Оно стало третьим генеральным консульством Российской Федерации в США (после консульств в Нью-Йорке и Сан-Франциско) и первым, открытым после распада СССР. Первым генеральным консулом Российской Федерации в Сиэтле стал Георгий Власкин[4].
Генеральные консулы России в Сиэтле
| Срок | Консул | Годы жизни | Прим. |
|---|---|---|---|
| 1914—1917 | Николай Вячеславович Богоявленский | 19.02.1867—20.06.1945 | [2][5] |
| 1992—1998 | Георгий Борисович Власкин | род. 09.06.1944 | [4][6] |
| 1998—2002 | Андрей Викторович Векленко | род. 05.09.1959 | [7][8] |
| 2003—2008 | Владимир Иванович Вольнов | род. 26.09.1947 | [9][10] |
| 2008—2012 | Юрий Валентинович Герасин | род. 21.10.1951 | [11] |
| 2012—н.вр. | Андрей Константинович Юшманов | род. 06.08.1958 | [12] |
Реквизиты
- Адрес: 600 University Street, 25th floor, #2510 One Union Square Seattle, Seattle, Washington 98101, USA
- График работы: с понедельника по пятницу (кроме праздничных дней), прием посетителей: 9:00—12:00
- Телефон: +1-(206)7280232, +1-(206)7289042
- Факс: +1-(206)7281871
- E-mail: consul@seanet.com
См. также
Напишите отзыв о статье "Генеральное консульство Российской Федерации в Сиэтле"
Примечания
- ↑ [www.ruscon.org/consular_regions_RUS.html Генеральное консульство Российской Федерации в Сиэтле: Консульские округа] (HTML). www.ruscon.org. Проверено 26 апреля 2015.
- ↑ 1 2 А. А. Хисамутдинов. [books.google.com/books?id=Mr9YAAAAMAAJ После продажи Аляски: русские на тихоокеанском побережье Северной Америки (1867—1980-е гг.): материалы к энциклопедии]. — Издательство ВГУЭС, 2003. — С. 32. — 263 с. — ISBN 9785822400573.
- ↑ [www.mid.ru/ns-rsam.nsf/1f773bcd33ec925d432569e7004196dd/69342914e081151bc3256f3f00370a9d?OpenDocument Консульские отношения (справочная информация)]. Министерство иностранных дел Российской Федерации (24 декабря 2002). Проверено 26 апреля 2015.
- ↑ 1 2 3 [community.seattletimes.nwsource.com/archive/?date=19921217&slug=1530674 Russian Consulate Opens With Ceremony] (HTML). The Seattle Times (17 декабря 1992). Проверено 26 апреля 2015.
- ↑ [www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/70229 Письмо советника полпредства СССР в США Б. Е. Сквирского народному комиссару по иностранным делам СССР М. М. Литвинову по вопросам советско-американских отношений (18 октября 1934 года)] (HTML). Фонд Александра Яковлева — www.alexanderyakovlev.org. Проверено 27 апреля 2015.
- ↑ [www.sos.wa.gov/office/osos_news.aspx?i=LijW7thAeUUjgavnDnYrFw== Munro selected to receive Russian Order of Friendship] (HTML). www.sos.wa.gov (13 января 1998). Проверено 14 мая 2015.
- ↑ [www.mid.ru/bdomp/dip_vest.nsf/99b2ddc4f717c733c32567370042ee43/3d3e3d2b6c00bc13c3256889002b5eba!OpenDocument Дипломатический вестник. Новые назначения (май 1998)]. Министерство иностранных дел Российской Федерации. Проверено 26 апреля 2015.
- ↑ [ecuador.mid.ru/posol Посол — Векленко Андрей Викторович] (HTML). Посольство Российской Федерации в Эквадоре. Проверено 26 апреля 2015.
- ↑ [www.mid.ru/bdomp/dip_vest.nsf/99b2ddc4f717c733c32567370042ee43/417eee90d0641f43c3256daa0043b456!OpenDocument Дипломатический вестник. Новые назначения (август 2003)]. Министерство иностранных дел Российской Федерации. Проверено 26 апреля 2015.
- ↑ Scott D. Dwyer, Mary B. Dwyer. [books.google.ru/books?ei=TyxUVcioKYqYsAGq5YCoBA&hl=ru&id=r3gnAQAAMAAJ&dq=Russian+consul+general+in+Seattle+Volnov&focus=searchwithinvolume&q=vladimir+Volnov Washington State Yearbook]. — Information Press, 2008. — С. 294.
- ↑ [www.mid.ru/bdomp/personnel-matters.nsf/9b60cf9bdff8993b442579a3002c455e/e368e8c2f6b53e47442579a3002dcc99!OpenDocument Герасин Юрий Валентинович] (HTML). Министерство иностранных дел Российской Федерации (20 апреля 2008). Проверено 13 апреля 2015.
- ↑ [www.mid.ru/bdomp/personnel-matters.nsf/9b60cf9bdff8993b442579a3002c455e/5da6ee852225b3c5442579a3002dcb7c!OpenDocument Юшманов Андрей Константинович] (HTML). Министерство иностранных дел Российской Федерации (13 августа 2012). Проверено 13 апреля 2015.
Ссылки
- [www.netconsul.org// Генеральное консульство Российской Федерации в Сиэтле]
- [www.russianembassy.org/ Посольство Российской Федерации в США]
Отрывок, характеризующий Генеральное консульство Российской Федерации в Сиэтле
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
