Герцогство Фриуль
Герцогство Фриульское — одно из самых больших лангобардских герцогств, которое играло роль буфера между Италией и славянами. Вместе с герцогствами Сполето, Беневенто и Трент, Фриульское герцогство часто старалось обрести независимость от короля лангобардов, также вело борьбу с франками на севере и славянами на востоке.
Содержание
История
Провинция Фриуль была первой провинцией в Италии, которую завоевали лангобарды под руководством Альбоина в 568 году. Став королём лангобарского королевства, Альбоин поручил правление регионом своему племяннику Гизульфу І.
Несмотря на крайне жестокое завоевание и уничтожение части местного населения, основную массу покорённого населения Фриуля продолжали составлять народные массы галло-романского происхождения, отстранённые от участия в политической жизни страны, которой теперь руководили представители германской знати. Малонаселённые предгорья на востоке героцогства в VIII веке массово колонизовали славяне-хорутане, постоянно конфликтовавшие с лангобардами[1].
На севере и востоке герцогства располагались Карнийские и Юлийские Альпы, служившие защитой от нападения. На юге герцогство граничило с Равеннским экзархатом и первоначально не имело выхода к морю. С этой стороны часто нападали хорваты, авары, а позже венгры. Западная граница герцогства сначала не была определена, пока дальнейшие завоевания не привели к образованию герцогства Ченеда. Главным городом провинции была Аквилея, однако лангобардские герцоги сделали столицей расположенный к северу город Фриуль (лат. Forum Julii), откуда и название герцогства.
Между 613 и 738 годами фриульские герцоги-лангобарды с переменным успехом воевали с князьями из соседней славянской Карантании за контроль на Восточными Альпами[2]. Отношения между двумя государствами продолжали оставаться сложными вплоть до падения Карантании в 820 году, даже несмотря на то что обe страны объединяла борьба против единого неприятеля на востоке — Аварского каганата, который прекратил своё существование в 803 году.
После осады Павии в 774 году Карл Великий завоевал герцогство, оставив его герцогом Хродгауда. После гибели последнего в 776 году императоры назначали новыми герцогами франков. В 827 года герцогство было разделено на несколько марок, которые в 846 году были объединены в маркграфство Фриульское.
См. также
Напишите отзыв о статье "Герцогство Фриуль"
Примечания
Литература
- Павел Диакон. История лангобардов = Historia Langobardorum. — М.: Азбука-классика, 2008. — 320 с. — 5 000 экз. — ISBN 978-5-91181-861-6.
Ссылки
- [fmg.ac/Projects/MedLands/NORTHERN%20ITALY%20900—1100.htm#_Toc145061911 Foundation for Medieval Genealogy] (англ.)
Отрывок, характеризующий Герцогство Фриуль
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
