Гришин, Сергей Владимирович (Герой Советского Союза)

Сергей Владимирович Гришин
Дата рождения	18 марта 1917(1917-03-18)
Место рождения	д. Фомино, Дорогобужский район, Смоленская область
Дата смерти	25 июня 1994(1994-06-25) (77 лет)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	партизаны
Годы службы	1939—?
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Сергей Владимирович Гришин (1917—1994) — полковник Советской Армии, партизан Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).

Биография

Сергей Гришин родился 18 марта 1917 года в деревне Фомино (ныне — Дорогобужский район Смоленской области) в крестьянской семье. В 1935 году он окончил Дорогобужское педагогическое училище, после чего работал учителем, завучем начальной школы. В 1939 году Гришин был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1941 году он окончил курсы подготовки офицеров. С первых дней Великой Отечественной войны — на её фронтах, командовал танковым взводом. Попав в окружение, пробрался в свою родную деревню, где создал подпольную группу, которая в ноябре 1941 года выросла в партизанский отряд «Тринадцать».

В феврале 1942 года Гришин в составе партизанского соединения участвовал в освобождении Дорогобужа. С марта 1942 года отряд начал рейд по Смоленской области, а с мая 1943 года — по Белорусской ССР. В июне 1942 года отряд вырос в особый партизанский полк «Тринадцать», в апреле 1944 года — в особое партизанское соединение «Тринадцать». Руководимое Гришиным партизанское соединение наносило противнику большие потери. Только за 1943 год полк прошёл с боями 1500 километров, разгромив 40 вражеских гарнизонов, уничтожив и взяв в плен более 14 тысяч солдат и офицеров противника. Партизаны Гришина подорвали 333 железнодорожных эшелона, 2 бронепоезда, более 1000 автомашин, 9 танков и бронемашин, 97 мостов, 2 железнодорожные станции и ряд других объектов.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 марта 1943 года за «умелое командование партизанским полком и проявленные при этом личное мужество и отвагу» лейтенант Сергей Гришин был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 3399.

В июле 1944 года соединение «Тринадцать» соединилось с частями 5-й армии 3-го Белорусского фронта. После окончания войны Гришин продолжал службу в Советской Армии. В 1947 году он окончил Военную академию имени Фрунзе, в 1955 году — Военную академию Генерального штаба. В 1955-1958 годах Гришин находился на должности начальника отдела штаба армии. В 1949-1953 годах и с 1958 года — на преподавательской работе в военно-учебных заведениях. Проживал в Москве.

Умер 25 июня 1994 года, похоронен на Троекуровском кладбище Москвы.

Был также награждён орденами Отечественной войны 1-й степени (6 апреля 1985), Красной Звезды (26 октября 1955), «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени (30 апреля 1975), а также рядом медалей и иностранными орденами.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Воробьёв М. В., Храпченков А. К. В боях на Смоленской земле. — М., 1975.
• Люди легенд. Выпуск 5. М., 1974.
• Навечно в сердце народном. 3-е изд., доп. и испр. Минск, 1984.
• Москвин Н. И. Партизанскими тропами. — М.: ДОСААФ. 1971.

Отрывок, характеризующий Гришин, Сергей Владимирович (Герой Советского Союза)

– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.


Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
– Разбойник! Неблагодарная тварь!… изрублю собаку… не с папенькой… обворовал… – и т. д.
Потом эти люди с неменьшим удовольствием и страхом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, за шиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное время между своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего, мерзавец, здесь не было!»
Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.)
Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.