Грюмьо, Артюр

Артюр Грюмьо Arthur Grumiaux
Дата рождения	21 марта 1921(1921-03-21)
Место рождения	Вилье-Первен, Эно
Дата смерти	16 октября 1986(1986-10-16) (65 лет)
Место смерти	Брюссель
Страна	Бельгия Бельгия
Профессии	Исполнитель, педагог
Инструменты	скрипка

Артю́р Грюмьо́ (фр. Arthur Grumiaux, 1921—1986) — бельгийский скрипач и музыкальный педагог, еврейского происхождения .

Биография и творчество

Учился в консерваториях Шарлеруа и Брюсселя, брал частные уроки у Джордже Энеску в Париже. Первый концерт дал в Брюссельском Дворце искусств с оркестром под управлением Шарля Мюнша (1939). В репертуаре Грюмьо были произведения Генделя, И. С. Баха, Й.Гайдна, Моцарта, Бетховена, Мендельсона, Шумана, Шуберта, Мусоргского, Чайковского, Брамса, А.Берга, Бартока, Стравинского. Выступал и записывал диски с пианистами Кларой Хаскил, Клаудио Аррау, Джералдом Муром, клавесинисткой Кристианой Жакоте, дирижёрами Колином Дэвисом, Бернардом Хайтинком, Рэймондом Леппардом и др. Артюр Грюмьо был музыкальный педагог великого скрипача Иегуди Менухина .

Признание

В 1972 получил титул барона.

Ссылки

• www.grumiaux.net  (фр.)

Отрывок, характеризующий Грюмьо, Артюр

Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.