Гёта-канал
| Гёта-канал швед. Göta kanal | |
 | |
| Шлюзы у Линчёпинга | |
| Расположение | |
| Страна |  Швеция |
| Регионы | Вестра-Гёталанд, Эстергётланд |
| Характеристика | |
| Длина | 390 км |
| Водоток | |
| Голова | Балтийское море |
| · Местоположение головы | у замка Мем |
| · Высота головы | 0 м |
| 58°28′45″ с. ш. 16°25′07″ в. д. / 58.479144° с. ш. 16.418669° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=58.479144&mlon=16.418669&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Устье | Каттегат |
| · Местоположение устья | Гётеборг |
| · Высота устья | 0 м |
| 57°41′02″ с. ш. 11°51′31″ в. д. / 57.683806° с. ш. 11.858671° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.683806&mlon=11.858671&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 57°41′02″ с. ш. 11°51′31″ в. д. / 57.683806° с. ш. 11.858671° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.683806&mlon=11.858671&zoom=9 (O)] (Я) | |
 — исток,  — устье | |
Гёта-канал или Йёта-канал (швед. Göta kanal) — судоходный канал в Швеции, соединяющий Балтийское море севернее 58-й параллели и пролив Каттегат. На западе выходит к городу Гётеборг, на востоке к городу Сёдерчёпинг. Общая протяжённость около 400 километров.
Гёта-канал в узком смысле состоит из 190-километрового участка между замком Мем на берегу Балтийского моря и озером Венерн, проходящего также через несколько других озёр, таких как Роксен, Бурен и Веттерн[1]. Однако в систему Гёта-канала также входят Тролльхетте-канал, построенный в обход водопадов на реке Гёта-Эльв, и нижний участок самой реки до Гётеборга. В общей сложности канал имеет 58 шлюзов.
Впервые идея строительства судоходного канала между Балтийским морем и проливом Каттегат была предложена в 1525 году епископом Хансом Браском для того, чтобы избежать больших таможенных сборов, взимаемых Ганзейским союзом. Проект канала был разработан известным шотландским инженером и архитектором Томасом Телфордом. Инициатором проекта был контр-адмирал, член правительства Швеции граф Бальцар фон Платен, ставший председателем правления Гёта-канала. Он организовал проект и получил необходимую финансовую и политическую поддержку. Его планы привлекли поддержку правительства и нового короля Карла XIII, который видел канал как способ модернизации Швеции.
Строительство канала началось в мае 1810 года и продолжалось 22 года. 26 сентября 1832 года канал был торжественно открыт[1]. В строительстве канала принимало участие 58 000 солдат из 16 полков, часть работы выполнялась русскими дезертирами, работавшими по найму. Общие трудозатраты составили 7 000 000 человек-дней при длительности рабочего дня 12 часов. В XIX веке канал был важнейшей транспортной артерией Швеции. С развитием железнодорожного и автомобильного транспорта между Гётеборгом и Стокгольмом он начал утрачивать стратегическое значение. В настоящее время это один из главных туристических маршрутов Швеции.
Напишите отзыв о статье "Гёта-канал"
Примечания
- ↑ 1 2 Таненбаум А. С. Готский канал // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.gotakanal.se/ Официальный сайт]
|
Это заготовка статьи о Швеции. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гёта-канал
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
