Дарбу, Жан Гастон

Жан Гастон Дарбу
Место рождения:	Ним, Лангедок-Руссильон, Франция
Место смерти:	Париж, Франция
Научная сфера:	математика
Место работы:	Сорбонна
Альма-матер:	Высшая Нормальная школа
Научный руководитель:	Мишель Шаль
Известен как:	математик
Награды и премии:	Премия Понселе (1875) Медаль Сильвестра (1916)

Жа́н Гасто́н Дарбу́ (фр. Jean Gaston Darboux; 14 августа 1842, Ним, Лангедок-Руссильон — 23 февраля 1917, Париж) — французский математик.

Известен благодаря своим результатам в математическом анализе (теория интегрирования, дифференциальные уравнения в частных производных) и дифференциальной геометрии.

Дарбу был биографом Анри Пуанкаре и соиздателем при публикации работ Фурье и Лагранжа.

Биография

Учился в Политехнической школе и Высшей Нормальной школе в Париже. Одним из его учителей был Мишель Шаль. В 1873 году получил звание профессора в Сорбонне, ассистировал Лиувиллю.

Получил гран-при Французской Академии наук в 1876 году и стал её членом в 1884 году. Стал иностранным членом-корреспондентом Петербургской академии наук в 1895 году. Получил медаль Сильвестра от Королевского общества в 1916 году.

См. также

• Вектор Дарбу
• Сумма Дарбу
• Интеграл Дарбу
• Поверхность Дарбу
• Тензор Дарбу
• Уравнение Кэли — Дарбу
• Уравнение Миндинга - Дарбу
• Теорема Дарбу в симплектической геометрии

Ссылки

• Дарбу, Жан-Гастон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-50294.ln-ru Профиль Жана-Гастона Дарбу] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Дарбу, Жан Гастон

Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.