Догадов, Александр Иванович

Догадов Александр Иванович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Рождение:	1888(1888) с. Каип Казанской губернии (ныне д. Каипы, Лаишевский район)
Смерть:	26 октября 1937(1937-10-26) Москва

Александр Иванович Догадов (8 (20) августа 1888 года, с. Каип Казанской губернии (ныне д. Каипы, Лаишевский район) — 26.10.1937, Москва) — советский государственный, партийный и профсоюзный деятель.

Член партии с 1905 года, кандидат в члены ЦКК (1921—1922), член ЦК (1924—1930, кандидат в члены в 1930—1934), член Оргбюро ЦК (02.06.1924 — 13.07.1930, кандидат 13.07.1930 — 2.10.1932). Член КСК с 1934 года.

Член ЦИК СССР, член его Президиума (1929—1931, кандидат в члены в 1924—1929).

Биография

Окончил городское училище Царёвосанчурска.

Лидер организованного в 1906 году Казанского профсоюза металлистов, член секретариата Казанского Центрального нелегального Бюро профсоюзов. Участник революции 1905—1907 годов. В 1907 году арестован и сослан в Усть-Сысольск, входил в Усть-Сысольскую группу РСДРП. По возвращении из ссылки с 1909 года вёл партийную работу в Баку, работал с С. Шаумяном, Енукидзе и другими большевиками. Бакинской партийной организацией в конце 1910 года был отправлен в партийную школу в Лонжюмо под Парижем, учёба в школе продолжалась 4 месяца до 17 августа 1911 года. С осени 1911 года на партийной работе в Казани, от казанской организации был избран делегатом 6-й (Пражской) конференции РСДРП. По возвращении в Россию был арестован 10 марта 1912 года в Петербурге и сослан в Яранск Вятской губернии. В 1914 году мобилизован в царскую армию, воевал до 1918 года на Юго-Западном и Румынском фронтах.

Участник Февральской и Октябрьской революций.

В 1918—1921 годах в Казани: председатель Совета профсоюзов Казанского промышленного района (губпрофсовета), в 1920—1921 годах нарком труда Татарской АССР (в первом СНК ТАССР) и председатель Татарского Совета профессиональных союзов. Был в числе выступавших против образования Татарской автономии.

В 1921—1929 годах член Президиума и секретарь ВЦСПС, заместитель представителя, а затем представитель ВЦСПС в СТО СССР, в 1929—1930 годах 1-й секретарь ВЦСПС (ранее и позднее эта должность — председатель ВЦСПС). Был членом Центрального совета Профинтерна.

В 1930—1931 годах заместитель председателя ВСНХ СССР. В 1931—1934 годах нарком РКИ ЗСФСР и председатель Закавказской краевой контрольной комиссии ВКП(б). В 1934—1937 годах уполномоченный Комиссии советского контроля при СНК СССР (КСК) по Свердловской области.

В мае 1937 г. решением Политбюро ЦК исключен из партии. Репрессирован: 26 октября 1937 г. военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к расстрелу и в тот же день расстрелян. Реабилитирован военной коллегией Верховного суда СССР 14 июля 1956 г., восстановлен в партии Президиумом ЦК 31 декабря 1957 г.

Место захоронения праха — на Донском кладбище.

Литература

• В. И. Носач, Н. Д. Зверева. [profkom.gaz.ru/material%5Ctext%5Crasstrelnie_30_godi.doc Расстрельные 30-е годы и профсоюзы]

Ссылки

• Догадов, Александр Иванович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.hrono.ru/biograf/dogadov.html], [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=36645], [az-libr.ru/Persons/4E3/ac230098/index.shtml], [www.proftat.ru/modules.php?mod=history&id=933], [www.knowbysight.info/DDD/02450.asp]

Отрывок, характеризующий Догадов, Александр Иванович

Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.