Дропстоун
Дропстоун (дропстон) — слабо окатанный обломок горной породы часто крупных размеров, в несколько метров по длинным осям, а также более мелкие обломки, до гальки и гравия, выпавшие из тающего плавучего льда (айсберга) в тонкослоистые осадки дна океана, моря или озера[2]. В последних — в частности, преимущественно горнокотловинных ледниково-подпрудных озёрах, дропстоуны выпадают в осадок в тех случаях, когда озеро в результате различных механизмов опорожняется, айсберг «садится» на дно (как правило — мелководье, или на мель). Нижележащие слои в результате выпадения в осадок дропстоуна могут механически деформироваться, а вышележащие слои, если водоём не осушился окончательно и в нём продолжается седиментация, плавно обтекают дропстоун. Дропстоуны относятся к водноледниковой эрратике, и их поверхность нередко сохраняет следы экзарации в виде заглаженностей, ледниковых шрамов и т. п.
Собственно дропстоуны, облекаемые морскими или озёрными тонкослоистыми осадками, являются продуктами рафтинга, а их включения, как показано на нижнем рисунке, — один из диагностических признаков ледниково-морских или озёрно-ледниковых отложений.
Палеогеографическое значение дропстоунов
Обнаружение дропстоунов на днищах ныне сухих межгорных котловин позволяет реконструировать в этих котловинах древние озёра. Определение петрографического состава этих глыб и их россыпей позволяет обнаружить источник их коренного местонахождения, а по расстоянию и азимуту — восстановить розу преобладающих ветров в озёрное время. Наконец, определение новейшими изотопными методами абсолютного возраста поверхности крупных дропстоунов, а также вычисление превышения их скоплений относительно днища древнего озера позволяет выяснить возраст приледниковых озер и их размеры. Такую работу для Чуйского ледниково-подпрудного озера на Алтае в начале XXI века провели две международные группы, получившие, независимо друг от друга, сходимые результаты[3][4]
Г. Г. Русанов проанализировал также все высотные отметки местонахождений дропстоунов в этой, а также в других крупных котловинах Алтая, уточнил абсолютные высоты всех обнаруженных озёрных террас и озёрных отложений и, таким образом, корректно установил площади и объёмы ледниково-подпрудных озер[5].
Напишите отзыв о статье "Дропстоун"
Примечания
- ↑ Рудой А. Н., Земцов В. А. Новые результаты моделирования гидравлических характеристик дилювиальных потоков из позднечетвертичного Чуйско-Курайского ледниково-подпрудного озера
- ↑ Гросвальд М. Г. Дропстон. / Гляциологический словарь. Ред. В. М. Котляков.- Л.: Гидрометеоиздат, 1984. — 129.
- ↑ Reuter A. U., Herget J., Ivy-Ochs S. et al Constrainig the timing of the most recent cataclysmic flood event from ice-dammed lakes in the Russian Altai Mountains, Siberia, using cosmogenoc in situ 10Be. — Geology, 2006. — Vol. 43. — N 11. — P. 913—916.
- ↑ Рудой А. Н., Браун Э. Г., Галахов В. П. и др. Хронология позднечетвертичных флювиогляциальных катастроф на юге Сибири по новым космогенным данным.
- ↑ Русанов Г. Г. Максимальный уровень Чуйского ледниково-подпрудного озера в Горном Алтае // Геоморфология, 2008. — № 1. — С. 65-71.
См. также
Ссылки
- А.Н.Рудой. [knol.google.com/k/alexei-rudoy/дропстоун/2mjmwx6ls3hzt/39 Дропстоун (Dropstone)]. Knol. Проверено 30 января 2011.
- [www.kristallin.de/striae/striae.htm#Anker1 Ледниковая штриховка и полировка]
Отрывок, характеризующий Дропстоун
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
