Дюпон де Немур, Пьер Самюэль

Пьер Самюэль Дюпон де Немур
фр. Pierre Samuel du Pont de Nemours
Дата рождения:	14 сентября 1739(1739-09-14)
Место рождения:	Париж, Франция
Дата смерти:	7 августа 1817(1817-08-07) (77 лет)
Место смерти:	Гринвилл, США
Научная сфера:	экономика

Пьер Самюэ́ль Дюпо́н де Нему́р (фр. Pierre Samuel du Pont de Nemours; 14 сентября 1739, Париж — 7 августа 1817, Гринвилл, США) — французский экономист и политический деятель, представитель школы физиократов.

Биография

Молодость

Пьер-Самуэль Дюпон родился в семье парижского часовщика-гугенота Самуэль Дюпона; мать происходила из обедневшего бургундского дворянского рода. Из-за конфликтов с отцом, желавшим, чтобы сын продолжил семейную традицию и стал ремесленником, рано покинул родительский дом. В 1766 году женился на дворянке Николь-Шарлотт ле Ди де Ренкур, имел двух сыновей-предпринимателей — Виктора-Мари (1767—1827) и Элетера-Ирене (1771—1834, учредитель корпорации DuPont в 1802).

В молодости Дюпон, искавший покровительства в среде придворных, сумел приобрести расположение Франсуа Кёнэ, личного врача маркизы де Помпадур и известного экономиста-либерала. Ранние экономические опусы самого Дюпона, написанные под влиянием Кёнэ, имели успех и привлекли внимание Вольтера и Тюрго. В 1767 году выпустил зрелый труд «О возникновении и развитии новой науки» — наиболее полное и систематическое изложение учения физиократов, в том же году приступил к редактуре журнала «Ephémérides du citoyen» и двухтомника избранных работ Кёнэ. «Физиократия» Дюпона, пропагандировавшая низкие налоги и снятие таможенных барьеров (см. Либерализм), непосредственно повлияла на взгляды Адама Смита.

Революция и эмиграция

В начале Великой французской революции Дюпон поддержал её и был избран в национальное Учредительное собрание, предшествовавшее Конвенту. Чтобы отличаться от депутатов-однофамильцев, Дюпон принял вторую фамилию, Немур (Nemours) по имени избравшей его коммуны.

К 1792 году взгляды Дюпона оказались на правом, консервативном, фланге политических сил. Во время восстания 10 августа он вместе с сыном Элетером-Ирене лично защищал Тюильри и королевскую семью от революционной толпы, а в конце якобинского правления был осуждён на смерть как «враг отечества». От гильотины его спас Термидорианский переворот.

Во время переворота 18 фрюктидора (4 сентября) 1797 дом Дюпонов был осаждён толпой; вновь избежав смерти, Дюпон вместе со всей семьёй бежал в США. Он достаточно быстро вошёл в круг американских политиков, примкнув к сторонникам Томаса Джефферсона. В 1802—1803, во время президентства Джефферсона, Дюпон был одним из организаторов покупки Луизианы у французского государства.

Отзывы современников

Адам Ежи Чарторыйский записал в своих мемуарах:

"...отец взял нам в гувернеры Дюпон де Немура, члена национального собрания, приобретшего некоторую известность во Франции, где его уважали за его характер и нравственные качества. С ним приехал в качестве секретаря некто де Нуаье, оказавшийся чрезвычайно надоедливым человеком. Нуаье постоянно ухаживал за г-жею Пти. Однажды, когда он постучал к ней в дверь, она, не зная, как от него избавиться, ответила ему: "Милостивый государь, меня нет дома". Дюпон недолго оставался у нас. Он возвратился во Францию. Я встретился потом с ним в Париже во время реставрации. Он явился ко мне в качестве моего бывшего гувернера, но я совершенно его не помнил".

Внешние ссылки

• Генеалогия потомков Пьера-Самуэля Дюпона  (англ.)

Литература

• Дюпон де Немур, Пьер-Самюэль // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Чарторыйский А. Мемары. - М: ТЕРРА - Кніжный клуб, 1998. - 304 с.

Отрывок, характеризующий Дюпон де Немур, Пьер Самюэль

Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.