Запесоцкий, Александр Сергеевич

Александр Сергеевич Запесоцкий
Дата рождения:	14 апреля 1954(1954-04-14) (70 лет)
Место рождения:	Курск, РСФСР, СССР
Страна:	СССР СССР→Россия Россия
Научная сфера:	философия, культурология, социология, педагогика
Место работы:	ректор СПбГУП
Учёная степень:	доктор культурологии (1996)
Учёное звание:	академик РАО (2008), член-корреспондент РАН (2011), профессор, академик Европейской академии наук и искусства (Зальцбург)
Альма-матер:	ЛИТМО (1976)
Награды и премии:	премия Правительства Санкт-Петербурга в области образования, Золотая медаль Российской академии образования, медаль К. Д. Ушинского, Горьковская литературная премия, Золотая медаль Льва Толстого Международной ассоциации писателей и публицистов (Париж), почётный знак Министерства культуры Болгарии «Печать царя Симеона I».

Алекса́ндр Серге́евич Запесо́цкий (род. 14 апреля 1954, Курск) — российский учёный, доктор культурологии, профессор, действительный член РАО (2008), член-корреспондент РАН (2011). С 22 октября 1991 года является ректором Санкт-Петербургского Гуманитарного университета профсоюзов.

Биография

Родился в семье юриста и актрисы. Окончил физико-математическую школу № 6 в Курске (1970), Ленинградский институт точной механики и оптики (1976), аспирантуру Ленинградского государственного института культуры имени Н. К. Крупской (1986). Работал диджеем на дискотеках, научным сотрудником в Государственном оптическом институте им. С. И. Вавилова. В 1986 году перешёл на работу в Высшую профсоюзную школу культуры (ныне — СПбГУП).

Заведующий кафедрой философии и культурологии СПбГУП, член Президиума Российской академии образования. Входит в редакционные коллегии журналов «Педагогика», «Литературная учёба», «Философия и культура», «Вопросы культурологии», «Поиск».

Автор изобретений в области оборонной космической техники и свыше 1700 научных и научно-популярных работ. Режиссёр и сценарист, создатель 30 научно-популярных фильмов и более 300 телепрограмм.

Автор и постановщик ряда городских массовых праздников.

Председатель Исполкома Конгресса петербургской интеллигенции. Заместитель председателя Совета ректоров Санкт-Петербурга.

Научная деятельность

Научную деятельность начал с исследований в области физики и оборонной космической техники. Автор ряда «закрытых» публикаций и изобретений. С середины 1980-х годов его интересы концентрируются в сфере гуманитарного знания. В книгах «Музыка и молодёжь» (1988) и «Эта непонятная молодёжь: проблемы неформальных молодёжных объединений» (1990) исследует феномены массовой молодёжной культуры. Докторскую диссертацию посвятил гуманитарной культуре (монография «Молодёжь в современном мире. Проблемы индивидуализации и социально-культурной интеграции» (1996)). В 2008 году эта тема нашла переосмысление в книге «Образование и средства массовой информации как факторы социализации современной молодёжи».

С 1991 года в сферу интересов входят: цели образования, концепции образования, модели университетов. Заметной стала книга «Гуманитарная культура и гуманитарное образование» (1996). Намеченные в ней подходы были раскрыты в монографии «Образование: философия, культурология, политика» (2002), выпущенной Институтом философии РАН. Научное сообщество России признало данную книгу фундаментальным трудом, открывающим новые теоретические и практические горизонты: убедительно решена ключевая для отечественной системы образования постсоветского периода философская проблема выбора цели и построения концепции образовательной деятельности, предложена культуроцентристская модель образования. Сформулированные идеи были внедрены в деятельность СПбГУП и доказали эффективность на практике. Российская академия образования признала культуроцентристскую концепцию образования перспективнейшей для России в XXI веке. В 2007 году книга «Образование: философия, культурология, политика» была отмечена Премией правительства РФ.

Работа «Становление культурологической парадигмы» (2007), цикл статей последних лет в журналах «Вестник Российской академии наук», «Вопросы философии», «Человек», «Общественные науки и современность», «Социально-гуманитарные знания», «Философия и культура» и др. посвящены укреплению основ культурологии как самостоятельной отрасли научного знания, определению роли культурологии в формировании общенаучной картины мира, дальнейшей разработке парадигмального подхода к научному развитию.

Особое место занимают публикации, посвященные научному и нравственному наследию академика Д. С. Лихачёва: доклад на заседании ОИФН РАН, посвящённом 100-летию великого ученого, а также более 40 статей в ведущих гуманитарных журналах страны. Фундаментальный труд «Культурология Дмитрия Лихачёва» (2007) получил широкий общественный резонанс и признание научного сообщества России, отмечен Горьковской литературной премией.

Основатель своей научной школы, крупный организатор научных исследований. Международные Лихачевские научные чтения, бессменным организатором которых он является с 1993 года, получили широкую мировую известность. Своего рода антологией деятельности А. С. Запесоцкого стала книга «Философия и социология культуры» (2011).

В 2008 году избран академиком РАО за цикл публикаций о влиянии СМИ на молодёжь.

22 декабря 2011 года общим собранием Российской академии наук А. С. Запесоцкий был избран членом-корреспондентом РАН.

С декабря 2014 года Александр Сергеевич является колумнистом газеты «Комсомольская правда». Его колонка посвящена современному обществу и проблемам взаимоотношений в нём.

Общественная деятельность

В годы учёбы в Ленинградском институте точной механики и оптики — заместитель председателя спортклуба, затем — заместитель председателя профкома ЛИТМО, организатор общественной группы спасателей, обеспечивавших порядок в акватории Невы. Лично спас двух утопающих, награждён медалью «За спасение утопающих» (1974).

В 1980—1983 годах работал внештатным инструктором отдела науки Ленинградского обкома ВЛКСМ.

С начала и до середины 1980-х годов — популярный в молодёжной аудитории и кругах интеллигенции Ленинграда лектор по проблемам молодёжной культуры, ведущий программ ленинградского телевидения, лектор областного звена общества «Знание».

В 1996 году — доверенное лицо А. А. Собчака на выборах губернатора Санкт-Петербурга.

С середины 1990-х по 2002 год — автор цикла просветительских программ петербургского телевидения.

С 1998 по 2003 годы — член Совета по культуре при губернаторе Санкт-Петербурга.

В 1999 году по поручению Д. А. Гранина и Д. С. Лихачёва осуществлял организационное оформление Конгресса петербургской интеллигенции (среди учредителей также — Ж. И. Алфёров, К. Ю. Лавров, А. П. Петров, М. Б. Пиотровский), избран председателем Исполкома Конгресса.

В 2000 году — доверенное лицо В. А. Яковлева на выборах губернатора Санкт-Петербурга.

В 2000—2003 годах — член президиума Общественного совета Санкт-Петербурга.

В 2002—2003 годах — член Государственной комиссии по подготовке к празднованию 300-летия основания Санкт-Петербурга, генеральный директор Фонда содействия подготовке к 300-летнему юбилею Санкт-Петербурга. Отмечен медалью «300 лет Санкт-Петербургу».

В 2003 году назначен посланником Санкт-Петербурга по программе «Празднования 300-летия со дня основания Санкт-Петербурга».

С 2004 года — член Попечительского совета Благотворительного фонда «100 лет профсоюзного движения России».

С 2006 года — член Правления Российского детского фонда.

В 2008 году награждён грамотой губернатора Санкт-Петербурга за активное участие в оказании содействия избирательным комиссиям в подготовке и проведении выборов президента Российской Федерации в Санкт-Петербурге.

В 2009 году избран заместителем председателя Совета ректоров Санкт-Петербурга.

В 2012 году — доверенное лицо В. В. Путина на выборах президента Российской Федерации.

Судебные процессы

В 2007—2009 годах Александр Запесоцкий участвовал в конфликте с рядом информационных агентств Санкт-Петербурга. 19 октября 2007 года в газете «Санкт-Петербургские ведомости» им была опубликована программная статья «Бриллианты — лучшие друзья девушек», в которой он фактически обвинил председателя Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области А. Д. Константинова в связях с криминальным сообществом и коррумпированности. Данная публикация повлекла за собой иск в защиту чести и достоинства, поданный Константиновым и встречный иск, поданный Запесоцким. Оба судебных разбирательства завершились не в пользу ректора СПбГУП. В тот же период Запесоцким были поданы судебные иски, вызванные рядом публикаций в СМИ, затрагивающих его персону и возглавляемый им вуз.

В 2009 году Союз журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области выступил с крайне резким заявлением в адрес А. С. Запесоцкого, в котором обвинил ректора в попытке «разжигания в обществе социальной розни по профессиональному признаку и создания угрозы свободе слова и праву граждан на информацию». В связи с этим обращением прокуратура Петербурга под контролем Генеральной прокуратуры РФ была вынуждена начать проверку в связи с рядом публичных высказываний ректора. В качестве ответной меры доступ на территорию СПбГУП был закрыт для представителей ряда петербургских СМИ. Однако прокуратура не нашла в статьях Запесоцкого признаков разжигания розни к журналистам.

Личная жизнь

Был дважды женат. Сын — Юрий (род. 1984), специалист в области брендинга, доцент кафедры рекламы и связей с общественностью СПбГУП. Дочь — Лиза (род. 06.03.2013; жена — аспирантка СПГУП Алина Данилевич).

Награды и звания

Награждён орденом Дружбы (1996), медалями «За спасение утопающих» и «В память 300-летия Санкт-Петербурга». Кавалер медали К. Д. Ушинского, Золотой медали РАО, золотой медали Льва Толстого Международной ассоциации писателей и публицистов (Париж). Награждён почётным знаком Министерства культуры Болгарии «Печать царя Симеона I».

Лауреат премии Правительства Российской Федерации (2007) и Правительства Санкт-Петербурга (2010) в области образования, премии им. Г. В. Плеханова РАН (2015, за монографию «Философия и социология культуры: избранные научные труды»), а также Горьковской литературной премии. Почётный доктор университетов США, Ирландии и Украины. Академик Академии наук и искусств (Париж), Европейской академии наук и искусств (Зальцбург). Заслуженный деятель науки Российской Федерации (1999), заслуженный артист Российской Федерации (2003). Именем Запесоцкого названа малая планета Солнечной системы № 6578.

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-61961.ln-ru Профиль Александра Сергеевича Запесоцкого] на официальном сайте РАН
• [magazines.russ.ru/authors/z/zapesotskij Запесоцкий, Александр Сергеевич] в «Журнальном зале»
• [www.raop.ru/index.php?id=257 Страница] на сайте РАО
• [www.gup.ru/uni/rektor/ Страница] на сайте СПбГУП
• [museum.ifmo.ru/?out=person&per_id=208&letter=199 Страница] на сайте Виртуального музея СПбГУ ИТМО
• [www.culturalnet.ru/main/person/247 Страница] на сайте сетевого сообщества «Российская культурология»
• [www.famous-scientists.ru/4833 Страница] на сайте «Учёные России»
• [kekmir.ru/members/person_2315.html Статья] в энциклопедии «Кто есть кто»
• [isaran.ru/?q=ru/person&guid=82B24CDB-D1E1-25A9-47C5-8F47D1112D7B Историческая справка] на сайте Архива РАН
• [www.lenpravda.ru/pers1.phtml?id=199 Полный список публикаций об А. С. Запесоцком] в «Ленинградской правде»
• Ключкин А. [lenta.ru/articles/2013/10/25/rektor Профессор в сфере шоу-бизнеса: как ректор университета профсоюзов стал звездой Интернета]
• Статья в Комсомольской правде о хоккее. [www.spb.kp.ru/daily/26405.7/3280417/ «Александр Запесоцкий: „Грязный Наз“ как символ петербургской культуры»]
• Статья в Комсомольской правде о либералах. [www.spb.kp.ru/daily/26410.4/3284204/ «Александр Запесоцкий: „Либералы“ приговорили Кобзона к смерти?»]
• Статья в Комсомольской правде о политике. [www.spb.kp.ru/daily/26394/3271318/ «Александр Запесоцкий: США готовы воевать с Евросоюзом до последнего украинца»]
• [www.facebook.com/aleksandr.zapesotsky?fref=ts Страница Запесоцкого на Facebook].

Отрывок, характеризующий Запесоцкий, Александр Сергеевич

– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.