Йоро (департамент)
Страна | |
---|---|
Статус | |
Включает |
11 муниципалитетов |
Административный центр | |
Население (2011) |
561 800[1] (3-е место) |
Плотность |
70,76 чел./км² (14-е место) |
Конфессиональный состав | |
Площадь |
7939 км² |
Часовой пояс | |
Код ISO 3166-2 |
HN-YO |
Индекс FIPS |
HO18 |
Йоро (исп. Yoro) — один из 18 департаментов Гондураса. Находится в северо-восточной части страны. Граничит с департаментами: Атлантида, Колон, Оланчо, Франсиско Морасан, Комаягуа и Кортес. Содержит богатые пахотные земли, сконцентрированные главным образом на долине рек Агуан и Сула Валли.
Департамент знаменит своим рыбным дождём, происходящим ежегодно между маем и июлем, когда с неба вместо обычных капель падают животные и рыбы.
Административный центр — город Йоро.
Площадь — 7939 км².
Население — 561 800 чел. (2011)
Муниципалитеты
В административном отношении департамент подразделяется на 11 муниципалитетов:
Напишите отзыв о статье "Йоро (департамент)"
Примечания
- ↑ [www.citypopulation.de/Honduras.html Статистика на сайте citypopulation.de] (англ.).
Это заготовка статьи о Гондурасе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Отрывок, характеризующий Йоро (департамент)
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.