Кондратов, Юрий Григорьевич

Юрий Кондратов
Имя при рождении:	Юрий Григорьевич Кондратов
Профессия:	артист балета, балетный педагог
Театр:	Большой театр
Награды:

Ю́рий Григо́рьевич Кондра́тов (6 февраля 1921, Москва — 14 июля 1967, там же) — советский артист балета, педагог. Лауреат Сталинской премии (1950), народный артист РСФСР (1962).

Биография

Родился в Москве. Его отец — Григорий Владимирович Кондратов — работал художником-бутафором в мастерских Большого театра. В 1940 окончил Московское хореографическое училище (педагоги Н. И. Тарасов, А. И. Царман, П. А. Гусев). В 1939—1959 гг. в Большом театре. Педагог-репетитор Кондратова в Большом театре — Пётр Андреевич Гусев.

Мастер дуэтно-классического танца, один из лучших партнёров своего времени, Кондратов выступал с М. Т. Семёновой, Г. С. Улановой, О. В. Лепешинской, С. М. Мессерер, М. М. Плисецкой, Р. С. Стручковой, С. Н. Головкиной, английской балериной Б. Грей. Сын Кондратова и его первой жены — артистки балета Большого театра Лесмы Яновны Чадарайн (1925—1994) — Андрей Юрьевич Кондратов — ведущий солист балета Большого театра.

Вторая жена Юрия Кондратова — Нина Владимировна Кондратова (урождённая Руднева, 1921—1989) — заслуженная артистка РСФСР, в 1950—1971 диктор Центрального телевидения, в 1973—1987 режиссёр-педагог дикторского отдела Центрального телевидения. Дочь Юрия Кондратова и Нины Кондратовой — Елена Юрьевна Кондратова (р. 1952) — в 1975—1987 артистка МХАТа им. М. М. Горького, в 1987—1990 — МХАТа им. А. П. Чехова; в 1991—1997 артистка Московского театра «У Никитских ворот».

Умер в Москве. Похоронен на Введенском кладбище.

Репертуар (основные партии)

• Колен («Тщетная предосторожность», хореография А. А. Горского, возобновление А. М. Мессерера)
• Ма Ли-чен («Красный мак»; балетм. Л. М. Лавровский)
• Океан («Конёк-Горбунок», хореография Горского, возобновление Т. П. Никитиной, Поспехина и Радунского)
• Фабрицио («Мирандолина», балетм. В. И. Вайнонен)
• Армен («Гаянэ», балетм. В. И. Вайнонен)
• Батыр («Шурале», балетм. Л. В. Якобсон)
• Ленни («Тропою грома», балетм. К. М. Сергеев)
• Голубая птица («Спящая красавица», балетм. А. М. Мессерер, А. И. Чекрыгин, реж. Б. А. Мордвинов)
• Тибул («Три толстяка», балетм. И. А. Моисеев)
• Зигфрид («Лебединое озеро», балетм. А. А. Горский /восстановление Е. И. Долинской/, А. М. Мессерер)
• Юноша («Шопениана», хореография М. М. Фокина, возобновление А. М. Монахова)
• Грей («Алые паруса», балетм. Попко, Поспехин, Радунский)
• Вацлав («Бахчисарайский фонтан», балетм. Р. В. Захаров)
• Принц («Золушка», балетм. Р. В. Захаров)
• Альберт («Жизель», ред. Л. М. Лавровского)
• Базиль («Дон Кихот», хореография А. А. Горского, новые танцы и картины К. Я. Голейзовского и Р. В. Захарова)
• Щелкунчик-Принц («Щелкунчик», балетм. В. И. Вайнонен)
• Жан де Бриен («Раймонда», постановка Л. М. Лавровского)
• Данила («Сказ о каменном цветке», балетм. Л. М. Лавровский)
• Франц («Коппелия», хореография Горского, возобновление Е. И. Долинской и Радунского)
• Принц Дезире («Спящая красавица», балетм. М. М. Габович, А. М. Мессерер)
• Фрондосо («Лауренсия», балетм. В. М. Чабукиани)

Фильмография

Снимался в кинофильме-концерте «Большой концерт» (1951, фрагмент балета «Лебединое озеро» с М. М. Плисецкой; реж. В. П. Строева, «Мосфильм»).

Педагог

• 1943—1964 — педагог классического и дуэтно-классического танца в Московском хореографическом училище
• 1959—1964 — художественный руководитель Московского хореографического училища
• 1964—1967 — художественный руководитель ансамбля «Балет на льду»

Награды и премии

• Орден Трудового Красного Знамени (1951)
• Лауреат 2-го Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Будапеште (1949, 1-я премия и золотая медаль)
• Сталинская премия (1950)

Публикации

• «Балет «Отелло» — «Огонёк», 1958, № 12
• «Секрет» советского балета» — «Культура и Жизнь», 1961, № 2
• «Моя работа над ролью Илько» — «Советский артист», 1940
• «Сорок дней в Италии» — «Вечерняя Москва», 1951, 21 июля
• «Глазами советского человека» — «Советский артист», 1951, 31 августа
• «Герои нашего времени» — «Советский артист», 1952, 31 декабря»
• «В заботе о качестве спектакля» — «Советский артист», 1956, 18 января
• «Дом на Пушечной» — «Литературная газета», 1960, 27 сентября
• «В хореографическом училище Большого театра» — «Советский артист», 1960, 5 октября
• «Рядом с балетом» — «Советский спорт», 1961, 24 ноября

Отрывок, характеризующий Кондратов, Юрий Григорьевич

– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.