Кузьминское (Рязанская область)

Село Кузьминское Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Рязанская областьРязанская область Муниципальный район Рыбновский Сельское поселение Кузьминское Координаты 54°51′59″ с. ш. 39°39′12″ в. д.54.86639° с. ш. 39.65333° в. д. / 54.86639; 39.65333    Прежние названия Морозово, Кузьминск Население ↗513 человек (2010) Названия жителей Кузьминцы Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 49137 Почтовый индекс 391103 Автомобильный код 62 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=61227836001 61 227 836 001]

Кузьми́нское (до 1917 года часто встречается наименование Кузминск) — село в Кузьминском сельском поселении Рыбновского района Рязанской области. Расположено на живописном высоком правом берегу Оки в 44 километрах к северо-западу от Рязани. Является административным центром Кузьминского сельского поселения.

В получасе ходьбы от села находится родина поэта Сергея Есенина — село Константиново, где с 1965 года находится музей-заповедник.

Население

Численность населения
1986	2010
460	↗513

История

Административно-территориальная принадлежность

После Петровской реформы декабря 1708 года и до 24.08.1778 село входило в состав Переяслав-Рязанской провинции (1719—1778) Московской губернии. 24.08.1778 года Переяслав-Рязанская провинция преобразована Екатериной II в самостоятельное Рязанское наместничество. 12.12.1796 Павел I преобразовал Рязанское наместничество в Рязанскую губернию.

• С 1796 по 1929 год — село Кузминск Кузьминской волости Рязанского уезда Рязанской губернии.
• С 14.01.1929 по 3.06.1929 года — село Кузьминское Кузьминского сельского совета Центрально-Промышленной области (3.06.1929 Центрально-Промышленная область была переименована в Московскую область).
• С 12.07.1929 года по 30.07.1930 года — село Кузьминское Кузьминского сельского совета Рыбновского района Рязанского округа Московской области.
• С 30.07.1930 года — село Кузьминское Кузьминского сельского совета Рыбновского района Московской области.
• С 26.09.1937 года по 1995 год (?) — село Кузьминское Кузьминского сельского совета Рыбновского района Рязанской области (в 1963—1965 гг. Рыбновский район был упразднён).
• С 1995 года (?) до 2006 года — село Кузьминское Кузьминского сельского округа Рыбновского района Рязанской области.
• С 1.01.2006 года — село Кузьминское Кузьминского сельского поселения.

Село до XIX века

Согласно легенде, происхождение названия села Кузьминское, равно как и окрестных сёл — Константиново, Костино, Вакино, Федякино, Иванчино, Ивашкино, связано с тем, что они были распределены между сыновьями одного помещика.

Кузьминское — одно из старейших сёл в Рыбновском районе, что подтверждается наличием могильника «Высокий», расположенного на левом берегу Оки. Археологами было установлено, что захоронение относится к III—VIII векам нашей эры и является кладбищем племени Мещеры. Проживающее здесь население занималось скотоводством и земледелием.

Село упоминается в грамоте царя Василия Шуйского 1606 года, который повелел протоиерею Дмитрию и попам Рязанского Успенского собора собирать церковные пошлины, «как в Переяславле Рязанском, так и в Кузьминском уезде». В межевой выписи за 1667 год Рязанских писцовых книг владельцем села Кузьминское упоминается боярин Пётр Морозов. В одном источнике прошлых лет говорится, что это селение одно время называлось «!селом Морозовым». Позже селом долгое время владел его сын, боярин Василий Морозов, участвовавший в народном ополчении Дмитрия Пожарского. В период освобождения крестьян от крепостного права селом Кузьминское владели княгиня Анна Петровна Кропоткина и Анна Михайловна Щербатова.

Церкви села до Революции 1917 года

В Кузьминском было две церкви. Первая называлась Воскресенской (к приходу относились также деревни Аксёново, Иванчино) и располагалась в «Нижнем Кузьминском» (в сторону деревни Аксёново, на месте современной церкви Петра и Февронии). В 1744 году деревянная церковь была заменена другой. Возведённая вместо неё кирпичная церковь с приделами в честь Казанской иконы и святых Константина и Елены была построена в 1811 году помещицей Еленой Петровной Голицыной. Эта церковь была разобрана в 1945—1947 годах при строительстве Кузьминской ГЭС.

Вторая церковь называлась Ильинской и располагалась в центре села, рядом с базарной площадью. Существовавшая после неё кирпичная церковь с Никольским и Екатерининским пределами была построена в 1803 году той же помещицей Е. П. Голицыной. В 1950 году церковь разобрали и кирпич использовали на строительство колхозного клуба.

Учебные заведения в дореволюционном селе

В 1876 году в Кузьминском открывается земская школа. Она создаётся сельским обществом, которое самостоятельно построило деревянное здание школы, покрыв её тесом. Здесь же, в Кузьминском, в 1882 году открывается вторая земская школа. Её попечителем стал князь С. А. Кропоткин. В 1885 году в двух Кузьминских школах учились 121 мальчик и 4 девочки. Позже было построено новое здание. Учителями школ села Кузьминское в конце XIX — начале ХХ века были: Иванов Сергей Иванович, Воронцов Александр Егорович, Журавлёва Мария Николаевна, Орлова Мария Ивановна, Земцов Николай Петрович, Белянин Пётр Егорович.

Землевладельцы Кропоткины

С 1902 года село стало собственностью только Кропоткиных. В нём в это время проживало уже 3600 человек. В селе были богадельня, синильня, кирпичный завод, паровая мельница. В 1892 году Кропоткина построила здесь небольшую деревянную больницу.

О Кропоткиных также известно, что, например, в 1890 году князь Алексей Алексеевич Крапоткин и его супруга Елизавета Петровна (урождённая Галахова) родили дочь Наталию, крещение которой прошло в Воскресенской церкви. Супруга князя Николая Алексеевича Кропоткина (1855—1909, умер от воспаления лёгких, на момент смерти значился как «землевладелец села Кузминска, майор», отпевание прошло в Ильинской церкви, был погребён в церковной ограде) Анна Николаевна (урождённая Лобанова-Ростовская (1864—1922) не раз становилась крёстной (восприемницей) детей крестьян и местных священников, она же стала последней землевладелицей села Кузьминского. дом Кропоткиных находился недалеко от Базарной площади.

Базары и ярмарки

В селе два раза в году проводились ярмарки, каждый вторник — базары. Торговали пиломатериалами, столярными изделиями, дровами и древесным углём, чистым дёгтем и грибами, сеном и соломой, рыбой и ягодами, яблоками и сливами, лаптями, корзинами, санями, санками, бочками, упряжью и колёсами, лошадьми и коровами, свиньями и овцами, птицей и прочей живностью. На Кузьминский базар привозили продавать молоко, творог, масло, сметану крестьяне из Новосёлок. У кузьминских жителей из-за отсутствия лугов и пашни многие семьи были бескоровными и безлошадными. Пшеничной и ржаной мукой, пшеном и другими крупами торговали купцы из Белоомута. Кузьминские же крестьяне в те времена сеяли незначительные площади ржи, овса, сажали картофель.

На базарной площади в частных лавках продавался керосин, спички, фитили, соль, гвозди, дешёвые конфеты, чай, сахар, мелочи. На базаре люди не только торговали или покупали, но и общались и обменивались новостями. Многие специально шли сюда за этим. Базары и ярмарки, а также большое количество проезжающих через Кузьминское людей в бор за лесоматериалами способствовали развитию торговли на селе. Здесь появились пекарня, торговые лавки и чайная.

Жилые дома села смотрят на улицу не фасадом, а торцовой частью и стоят близко друг к другу. Вызвано это тем, что под застройку дома и под усадьбу раньше выделялась земля лишь по 0,12—0,14 десятин. Большинство домов строилось из дерева и крылось соломой или изредка тёсом.

Ещё в первой половине ХХ века между сёлами Кузьминское и Константиново находились небольшие поселения Волхона и Матово (относились к приходу Казанской церкви села Константиново), и Кузьминское граничило с Волхоной. Теперь оба поселения входят в состав села Константиново.

Труд сельских крестьян

Чтобы прокормить свои семьи, некоторые крестьяне, как и крестьяне других приокских селений, на своих лошадях тягали баржи по Оке, возили древесину, дрова, хворост, мох, древесный уголь и другую лесную продукцию на пристани, в города, перевозили товары у купцов. А безземельные и безлошадные люди каждый год уходили на заработки в другие села и города, где работали кровельщиками, лесорубами.

Ситуация в селе в начале 20 века

Тяжёлое положение из-за безземелья заставило кузьминских крестьян выступить против существующих порядков. Так, 6 декабря 1905 года кузьминские крестьяне совершили нападение на дом князя Кропоткина. Были совершены и другие выступления. Кузьминцы были участниками многих революционных событий. В частности, на Ленских золотых приисках в апреле 1912 года в числе рабочих, поднявших свой голос против невыносимых условий жизни и труда, были кузьминцы Трушин Дмитрий Иванович и Анипов Василий Иванович, уехавшие туда искать лучшую жизнь. В ходе сражений с жандармерией и другими стражами царского порядка оба погибли.

Строительство плотины

В 1911 году на Оке близ села начинается строительство плотины. Вот таким видел это строительство Сергей Есенин. В своем частном письме он сообщает: «У нас делают шлюза, наехало множество инженеров, наши мужики и ребята работают. Мужикам платят в день 1 р. 20 к., ребятам 70 к., притом работают еще ночью. Платят одинаково. Уже почти сделали половину, потом хотят мимо нас проводить железную дорогу.»

Сельский колхоз

После революции сначала бедняцкие хозяйства, затем и середняки, потянулись в колхоз, носивший имя В. И. Ленина. В конце 1920-х годов в селе появилось два колхоза: председателем одного стал Говорушкин Василий Степанович, второго — Рябинкин (Рябинов) Яков Васильевич. На 1 января 1941 года, уже в объединённом колхозе было 295 хозяйств с числом членов 1117 человек, из них трудоспособных — 317. В 1940 году в посеве было 307 гектаров ржи. С них собрано по 8,2 центнера зерна. Посеяно только 18 га озимой пшеницы, собран урожай по 11 центнеров. Яровая пшеница занимала 112 гектаров и дала по 6 центнеров. Овёс засевался на 239 гектарах. Его урожай был 8,8 центнера с гектара. Сеялось 40 га проса, сажалось 173 га картофеля и 37 га овощей.

В колхозе имелось 186 лошадей, 141 голова крупного рогатого скота, в том числе коров — 51, свиней — 84, овец — 150, птицы — 357, пчёл — 20 семей. Валовой надой молока за 1940 год составил 165,3 тонны, а сдача его государству — 32,7 тонны. Мяса было произведено 70,1 тонны, настриг шерсти — 251 кг. Денежный доход за 1940 год составил 237 313 рублей. Основных средств было 412 670 рублей. Отчислено на капитальное строительство — 84 775 рублей.

Школы в советское время

После Революции 1917 года в селе действовала 4-летняя школа, обучение в 5-7 классах проходило в соседнем селе Константиново, дальнейшее среднее общее образование можно было получить в селе Пощупово.

В 1938 году в Кузьминском открывается семилетка. Для обеспечения приёма всех детей потребовалось ещё два здания. С 1961 года, как и другие семилетние школы в районе, школа стала 8-летней, в 1966 году Кузьминская школа стала средней. В 1970 году в неё вошла Аксёновская начальная школа. 29 сентября 1975 года школа переехала в новое кирпичное здание, рассчитанное на 320 учащихся, с построенным рядом домом для учителей.

Кузьминское в годы Великой Отечественной войны

Многое сделали кузьминцы для победы над фашизмом. Тысячи тонн продуктов земледелия и животноводства поставили Родине, обеспечивая фронт и тыл продуктами питания. По собственной инициативе жители собрали 1 млн руб. на строительство танковой колонны «Рязанский колхозник». Много личных сбережений передано кузьминцами в фонд обороны страны. Кузьминцы отличились на фронтах и в партизанских отрядах.

В селе стоит памятник погибшим во время войны кузьминцам. В 2008 году стал «Лучшим памятником воинам, погибшим в 1941—1945 гг.» в Рыбновском районе.

Кузьминская ГЭС

На всю страну прославилось село Кузьминское после того, как кузьминцы при поддержке государства и соседних колхозов построили межколхозную электростанцию, используя плотину на Оке. В необычайно короткий срок было поставлено 114 понижающих трансформаторных подстанций, построено 293 км высоковольтных и 246 км низковольтных линий электропередач. К 1 мая 1949 года были электрифицированы все колхозы, 2 совхоза и МТС. Электрический ток был подведён к 59 школам, 29 больницам и медпунктам, 55 клубам, библиотекам и избам-читальням, 16 мельницам, 155 общественным и животноводческим помещениям, 55 молотильным токам и более чем к 7 тысячам домов. Преодолев огромные трудности, труженики района первыми в Рязанской области и в стране свой район сделали районом сплошной электрификации. В селах стали чаще демонстрировать кинофильмы, ставить спектакли, концерты, проводить вечера отдыха.

В память о строительстве ГЭС в машинном зале установлена мемориальная доска с текстом: «ГЭС сооружена по решению СНК СССР от 18 января 1945 года силами колхозников Рыбновского района Рязанской области. Руководители строительства: инженер Петров П. В. и председатель колхоза имени Ленина Говорушкин В. С.»

Село в 1980-е годы

После присоединения к кузьминскому колхозу константиновского, аксеновского, а затем и шехминского колхозов хозяйство стало одним из крупнейших в районе. Общая земельная площадь его составила более 5500 гектаров, из них пашни 2300 гектаров, сенокосных угодий и пастбищ более 2500 гектаров. Стало больше техники. На 1 января 1984 года на балансе колхоза было 37 тракторов, 11 зерновых, 5 силосоуборочных, 10 картофелеуборочных комбайнов, необходимое количество сеялок, сенокосилок, передвижных электростанций, доильных установок и агрегатов, 120 электромоторов. Денежный доход колхоза за 1983 год составил 1885977 рублей. Колхоз ежегодно осуществляет большое капитальное строительство. Только за последние годы построено несколько животноводческих помещений, здание конторы правления колхоза, средняя школа, жилые дома. В 1988 году здесь построена новая кирпичная больница-поликлиника.

Инфраструктура

От Базарной площади села Кузьминское в сторону села Константиново и в сторону деревни Аксёново ведёт единственная главная дорога. У Базарной площади главная дорога разветвляется: одно разветвление ведёт к крутому склону и реке Оке, второе — в сторону поля и деревни Раменки Рыбновского района, от второго разветвления в свою очередь отходит дорога к Кузьминскому кладбищу и некоторым домам села Кузьминское. Недалеко от базарной площади также имеется пологий спуск к реке Оке.

Нумерация домов в селе начинается от деревни Аксёново, при этом «речная» сторона домов является нечётной, «полевая» — чётной.

В селе работают лесоперерабатывающий завод, молочнотоварная ферма, сельскохозяйственный производственный кооператив «Есенинское», дом культуры, филиал Рыбновской центральной библиотеки, школа, выездной рынок, 2 универсама, столовая, отделения Сбербанка и Почты России.

Достопримечательности

В селе есть памятник кузьминцам-героям Великой Отечественной войны, две церкви и православный детский лагерь.

В соседнем селе Константиново находится музей-заповедник С. Есенина. В дельте Оки можно увидеть памятник промышленной архитектуры начала XX века — Кузьминский шлюз, а чуть ниже по течению — построенный в 2014 году Новокузьминский. Рядом, в селах Аксёново и Иванчино — базы отдыха с горнолыжными трассами. В 10 километрах от села расположен Иоанно-Богословский Пощуповский монастырь, в противоположенном берегу Оки раскинулись Мещёрские леса с тренировочной базой ВДВ Сельцы и мемориалом польским войнам. В селе Новосёлки ежегодно проходит фестиваль Малины.

Транспорт

Добраться до Кузьминского можно автобусом напрямую из Рязани или Рыбного. В селе 2 остановки: одна находится на Базарной площади, другая — недалеко от границы с селом Константиново).

В Константинове находится речная пристань, куда пришвартовываются круизные теплоходы, идущие по Оке. Рядом расположены две паромные переправы — гражданская и военная.

Известные люди

См. также категорию: Родившиеся в Кузьминском (Рязанская область)

Кузьминское — родина:

• Андронов М. С., Георгиевский кавалер
• Атрепкин Павел — поэт
• Власова Людмила Николаевна — сотрудник Музея С. А. Есенина в селе Константиново.
• Говорушкин Василий Степанович, председатель колхоза имени Ленина, Герой Социалистического Труда.
• Гришин Александр Алексеевич (1914—1980), полный кавалер ордена Славы.
• Дроздов Николай Михайлович (1849—1919), русский православный библеист и филолог, доктор богословия. Воспитанник Киевской духовной академии, в которой состоял профессором по кафедре латинского языка и его словесности
• Евтеев Александр Ионович — заслуженный учитель школы РСФСР, отличник народного образования;
• Захарова М. И., заслуженный агроном.
• Колесников И. С., Георгиевский кавалер.
• Лукашин Иван Игнатьевич (1870—1928). Крестьянин. Депутат III Государственной думы от Рязанской губернии. Окончил начальное училище. Волостной старшина, земледелец, прогрессист.
• Малахов Михаил Георгиевич (1953), врач, путешественник, полярный исследователь, депутат Государственной Думы Федерального Собрания РФ третьего созыва, Герой Российской Федерации (1995). Почетный гражданин г. Рязани.
• Малкин Иван Павлович (1899—1939), работник органов госбезопасности. Майор ГБ. Начальник УНКВД Краснодарского края. Депутат Верховного Совета СССР 1-го созыва. Репрессирован.
• Перегудова Зинаида Ивановна — источниковед, доктор исторических наук;
• Полежаев Ф. А., Георгиевский кавалер.
• Рогов А. Д., заслуженный учитель школы РСФСР.
• Романов Я. Д., Георгиевский кавалер.
• Рябинов Андрей Васильевич (1889—1918) — крестьянин, в 1918 году красноармеец Рязанской губЧК, направленный с тремя сослуживцами в Спас-Клепики и погибший там 1 июля 1918 года в ходе восстания. Похоронен у Рязанского кремля.
• Спихнулин Иван Иванович (1877—1930), крестьянин, заместитель председателя губернского сельскохозяйственного банка. Похоронен у Рязанского кремля.
• Шлыгин Алексей Иванович (1930) — детский писатель, автор цикла «Богатырский дозор», член Союза писателей России.

Отрывок, характеризующий Кузьминское (Рязанская область)

– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.