Леал, Угу

Угу Леал
Общая информация
Полное имя	Угу Мигел Рибейру Леал
Родился	Кашкайш, Португалия
Гражданство
Рост	180 см
Вес	75 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	без клуба
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
1995—1997	Бенфика
Клубная карьера*
1997—1999	Бенфика	33 (3)
1997—1998	→  Алверка	20 (3)
1999—2001	Атлетико Мадрид	59 (5)
2001—2004	Пари Сен-Жермен	60 (2)
2004—2005	Порту	7 (0)
2005	→  Академика (Коимбра)	12 (0)
2006—2007	Спортинг (Брага)	17 (0)
2007—2008	Белененсиш	8 (0)
2008—2009	Трофенси	21 (3)
2009—2010	Саламанка	36 (1)
2010—2012	Витория	45 (2)
2012—2013	Эшторил-Прая	5 (0)
Национальная сборная**
1999	Португалия	1 (0)
Тренерская карьера
2015	Эшторил-Прая
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

У́гу Миге́л Рибе́йру Леа́л (порт. Hugo Miguel Ribeiro Leal; родился 21 мая 1980 года в Кашкайше) — португальский футболист, завершивший игровую карьеру, выступал на позиции полузащитника.

Карьера

Воспитанник «Бенфики», в чемпионате Португалии дебютировал в семнадцатилетнем возрасте в 1997 году.

В 1999 году перешёл испанский в «Атлетико Мадрид». После вылета «Атлетико» из примеры провёл один сезон во второй испанской лиге, затем перешёл в «Пари Сен-Жермен». С французской командой дважды доходил до финала Кубка Франции. В финале 2003 года против «Осера» открыл счёт, но парижане проиграли 1:2. Обладатель Кубка Франции 2003/04.

Летом 2004 года расторг контракт с «ПСЖ» и вернулся на родину в «Порту».

В 1999 году провёл единственный матч за сборную Португалии. В товарищеском матче в Париже против Нидерландов на 63-й минуте заменил Руя Кошту, встреча завершилась нулевой ничьей.

Достижения

• Обладатель Кубка Франции 2003/04.

  Финалист Кубка Франции 2002/03.

• Обладатель Суперкубка Португалии 2004.

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=11384 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Леал, Угу

– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему: