Леофвин Годвинсон

Леофвин Годвинсон англ. Leofwine Godwinson
Эрл Кента
1057 — 14 октября 1066
Предшественник:	Годвин Уэссекский
Преемник:	должность упразднена
Рождение:	ок. 1035
Смерть:	14 октября 1066(1066-10-14)
Род:	Дом Годвина
Отец:	Годвин Уэссекский
Мать:	Гита Торкельдоттир

Леофвин Годвинсон (англ. Leofwine; ок. 1035 — 14 октября 1066) — англосаксонский аристократ, эрл Кента (с 1057 года), представитель дома Годвина и младший брат короля Гарольда II, активный участник обороны Англии от нормандских завоевателей.

Биография

Леофвин был пятым сыном Годвина, эрла Уэссекса, крупнейшего и самого влиятельного магната Англии первой половины правления короля Эдуарда Исповедника. Когда в 1051 г. король добился изгнания Годвина и его семьи, Леофвин отправился вместе со своим старшим братом Гарольдом в Ирландию. Там они набрали флотилию кораблей и, соединившись с военными силами отца, в 1052 г. высадились в Англии и заставили короля Эдуарда согласиться на возвращение владений и влияния семье Годвина.

После смерти эрла Годвина в 1053 г. его владения унаследовал старший сын Гарольд. Леофвин ок. 1057 г. получил титул эрла с властью над следующими графствами: Кент, Эссекс, Миддлсекс, Гертфордшир, Суррей и, возможно, Бакингемшир. Леофвин и другие сыновья Годвина вместе контролировали бо́льшую часть англосаксонского королевства. Влияние Годвинсонов ещё более усилилось после избрания в начале 1066 г. Гарольда королём Англии.

Леофвин вместе со своей дружиной участвовал в обороне страны в период норвежского и нормандского вторжений 1066 г. и погиб в битве при Гастингсе.

Литература

• Англосаксонский период
• Stenton, F. Anglo-Saxon England. Oxford, 1973.

Предшественник  Годвин

эрл Кента  1057 — 1066

Преемник Ликвидировано

Отрывок, характеризующий Леофвин Годвинсон

Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.
Увидав русского генерала, он по королевски, торжественно, откинул назад голову с завитыми по плечи волосами и вопросительно поглядел на французского полковника. Полковник почтительно передал его величеству значение Балашева, фамилию которого он не мог выговорить.
– De Bal macheve! – сказал король (своей решительностью превозмогая трудность, представлявшуюся полковнику), – charme de faire votre connaissance, general, [очень приятно познакомиться с вами, генерал] – прибавил он с королевски милостивым жестом. Как только король начал говорить громко и быстро, все королевское достоинство мгновенно оставило его, и он, сам не замечая, перешел в свойственный ему тон добродушной фамильярности. Он положил свою руку на холку лошади Балашева.