Маделунг, Отто Вильгельм
| Отто Вильгельм Маделунг |
Отто Вильгельм Ма́делунг (нем. Otto Wilhelm Madelung; 15 мая 1846, Гота — 22 июля 1926, Гёттинген) — немецкий медик, хирург.
Биография
Отто Вильгельм Маделунг родился в состоятельной семье. Внук банкира Вильгельма Маделунга и издателя Фридриха Кристофа Пертеса. Учился медицине в Боннском, Берлинском и Тюбингенском университетах; был ассистентом профессора Вильгельма Буша в хирургической клинике Боннского университета и профессора Риндфлейша в патолого-анатомическом институте там же. В 1881 году был назначен профессором и директором университетской клиники в Ростоке, с 1894 года стал преемником Альберта Люкке по той же кафедре в Страсбургском университете.
Маделунг напечатал множество работ в специальных медицинских журналах и изданиях, из которых следует отметить следующие: «Chirurgische Behandlung der Leberkrankheiten (Kysten, Abscesse, Geschwülste) und chirurg. Behandlung der Erkrankungen d. Bauchspeicheldrüse» (в «Handb.» v. Penzoldt und Stintzing); «Ueber die operative Behandlung der Nierentuperkulose» (v. Langenbecks «Archiv», XL, 1891); «Ueber den Fetthals (Diffuses Lipom des Halses)» (ib., XXXVII, 1888); «Zur Frage des operativen Eingreifens bei innern Darmeinklemmungen, Peritonitis und Darmperforation» (ib., XXXVI, 1887) и многие другие.
Отто Вильгельм Маделунг — отец химика Вальтера Маделунга, инженера Георга Ганса Маделунга и физика Эрвина Маделунга.
Напишите отзыв о статье "Маделунг, Отто Вильгельм"
Примечания
Отрывок, характеризующий Маделунг, Отто Вильгельм
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
