Малая Невка
| Малая Невка | |
 Вид на Малую Невку и Крестовский остров с Большого Крестовского моста | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
5 км |
| Расход воды |
224 м³/с |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Малая+Невка Водоток] | |
| Исток | |
| — Координаты |
59°58′45″ с. ш. 30°18′28″ в. д. / 59.979306° с. ш. 30.307889° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.979306&mlon=30.307889&zoom=15 (O)] (Я) |
| Устье | |
| — Высота |
0 м |
| — Координаты |
59°58′01″ с. ш. 30°14′11″ в. д. / 59.966972° с. ш. 30.236639° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.966972&mlon=30.236639&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 59°58′01″ с. ш. 30°14′11″ в. д. / 59.966972° с. ш. 30.236639° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.966972&mlon=30.236639&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Страна | |
| Регион | |
|
| |
|
| |
Ма́лая Не́вка — рукав дельты Невы, отходящий от Большой Невки у стрелки Каменного острова.
Географические сведения
Отделяет Петроградскую сторону от Каменного и Крестовского островов. Впадает в Невскую губу вместе с Малой Невой между Петровским и Крестовским островами.
Длина около 5 км, ширина 120—300 метров, глубина 3,5−7 метров. Среднегодовой расход воды — в истоке 224 м³/с.
Имеет притоки (оба левые) — Карповку и Ждановку. В средней части от Малой Невки вправо отходит река Крестовка, далее впадающая в Среднюю Невку напротив Елагина острова.
Левый берег в верхней части течения реки обустроен и одет в гранит (набережные Песочная и Адмирала Лазарева). Правый берег с целью предотвращения размытия укреплён деревянными конструкциями.
Малая Невка судоходна.
Достопримечательности
- Лопухинский сад с прудом
- Каменноостровский дворец
- Приморский парк Победы
- Через Малую Невку перекинуто четыре моста:
См. также
Напишите отзыв о статье "Малая Невка"
Примечания
Источники
- [encspb.ru/object/2803997839 Малая Невка в Энциклопедии Санкт-Петербурга]
|
Это заготовка статьи о Санкт-Петербурге. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Малая Невка
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
