Мормэр

Мормэ́р (англ. Mormaer) — титул высшей аристократии в средневековой Шотландии.

Первоначально мормэр на гэльском языке и пикто-латыни обозначало лорд моря. На средневековую латынь переводилось как граф (comes) или герцог (dux). Как правило, мормэр управлял провинцией или областью страны. Теоретически мормэры подчинялись непосредственно королю, однако часто пользовались большой самостоятельностью.

В XI столетии (до 1100 года) в Шотландии, на её севере, существовало 6 провинций, принадлежавших мормэрам:

• Морей — на территории нынешних областей Морей, Абердиншир и восточного Хайленда
• Фота, или Атолл — в районе проживания пиктов вокруг Сконе и на запад, до Кинтайра, включая острова Арран, Джура, Айлей, Айона
• Кирех — ныне Ангус и Мэрнси
• Ке — ныне Марр и Бухан
• Фиобх — ныне Файф
• Фортриу — ныне Стрэтхерн.

Позднее в Шотландии насчитывалось 12 — 15 наследных мормэров: Ангус, Атолл, Бухан, Каррик, Файф, Леннокс, Мар, Мэрнс, Ментэйт, Морей, Росс, Стрэтхерн, а также мормэр Кэтнесс (граф Оркнейский), граф Данбар и граф Сазерленд.

Впервые титул мормэр письменно упоминается в связи со Второй битвой при Корбридже в 918 году, в Анналах Ульстера. Первым известным по имени мормэром является Дубакан Мак Индрехтайх, один из соратников Амлайба, сына шотландского короля Константина II. Дубакан, мормэр Ангуса, погиб в 937 году в битве при Брунанбурге.

Наиболее крупная из областей, принадлежавших мормэрам, была Морей, властители которой неоднократно претендовали на высшую власть в стране. Так, в 1040 году королём Шотландии стал мормэр Морея Макбет.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Мормэр

На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.