Мочика (язык)

Мочика
Самоназвание:	Múchik, Chimu, Yunga
Страны:	Перу (бывшие царства Мочика, Чимор, Сикан)
Регионы:	Анды
Официальный статус:	Боливия, Перу
Регулирующая организация:	нет
Общее число говорящих:	нет
Рейтинг:	Мёртвый
Классификация
Категория:	Индейские языки Южной Америки
Чимуанские языки (гипотеза)
Письменность:	латиница
См. также: Проект:Лингвистика

Язык мочи́ка (также известен как юнга, юнка, чиму, му́чик) относился к чимуанским языкам. В древности он был распространён вдоль северного побережья Перу и на некоторых землях далее. Являлся изолированным языком. Впервые задокументирован в 1607 году. В 1644 году священник и викарий из Сан-Мартин-де-Реке Фернандо де ла Каррера Даса издал грамматику «Arte de la lengua yunga». Продолжал оставаться живым языком в XVII и XVIII веках. К концу XIX века на нём говорит лишь несколько стариков в деревнях около Чиклайо. Последний носитель умер около 1920 г., однако отдельные фразы и слова продолжали использоваться местными жителями до 1960-х гг.

Границы распространения мочика

Мочика использовался в долинах от Пайхан и Пакасмайо до Мотупе, его диалект или даже другой язык (неродственный) кингнам — от Пайхан и Пакасмайо до Лимы). Границы между ними проходили по долине Чикама — с одной стороны, и долине Пакасмайо — с другой. Как указывал Антонио де Каланча: «язык у них замысловатый и непонятный». На обоих языках между долинами велась торговля и сделки. У языка кингнам был вариант — Пескадора (у Каланчи обозначается, как «в основном тот же», но «очень гортанный», но для испанцев так лишь могло ошибочно казаться)

На севере от мочика располагались языки: ольмос, сечура, катакаос (тальян).

Характеристика

По сведениям де ла Карреры, с детства выучившего этот язык в селении Ламбайеке, мочика — «наиболее распространенный и наиболее изысканный язык долин этого епископства Трухильо… он очень сложен и жесткого произношения». На 1644 год на этом языке говорило 40000 человек.

На этом языке, как предполагается, говорили двумя различными способами: красочно, собственно, у рыбаков побережья, а также изысканно и пышно, когда речь шла о составлении речей.

Согласно проведенным исследованиям языка в 1920 и 1936, по сравнению с 1644 годом произношение и значения 174 сравниваемых слов изменилось существенно.

Фонетика

В мочика не существовало звуков b, j, k, w, а также известно, что некоторые звуки были другими (по сравнению с испанским): один гласный и один согласный.

Гласных было шесть: отсутствовавший гласный Каррера обозначил как латинское «ae», звучавшее как «eu». Согласный, отсутствовавший в испанском, был «ch», но буква h перевёрнута, похоже звучало как «ку» или «ч». Особыми звуками были: lzh- xll- rv- ss- aio- ng- c- x.

Части речи

Артикль

• артиклей не существовало.

Числительное

Способов считать было четыре или пять.

Счет от 1 до 10 был таким:

1.- один: onaec, oncaero; 2.- два: aput, aputaero; 3.- три: copaet, coptaero; 4.- четыре: nopaet, noptaero; 5.- пять: exllamaetzh, exllmaetzhaero; 6.- шесть: tzhaxlltzha, tzhaclltzhango; 7.- семь: ñite, ñitengo; 8.- восемь: langaess, langaessaere; 9.- девять: tap, tapaero; 10.- десять: ciaec, ciaec aero.

Для десятков такие значения: один (десяток), na; два, pac; три, coc; четыре, noc; пять, exllmaetzh; шесть, tahaxlltzha; семь, ñito; восемь, langaess; девять, tap.

Использование десятков также отличалось. Например, 10 (десять):

• когда речь шла о деньгах — na ssop;
• о людях, скоте, тростнике, всё, что не относилось к деньгам, плодам или дням — na pong;
• плоды, кукуруза, зерна — na choquixll;
• дни — na caess.

Свыше десяти использовалось вставное слово allo между десятками и единицами, тысячами, сотнями и десятками и т. д.

Сотни:

100 — na palaec; 200, pac palaec; 300, coc palaec; 400, noc palaec; 500, exllmaetzh; 600, tzhaclltzha palaec; 700, ñite palaec; 800, langaess palaec; 900, tap palaec. Если речь идет о плодах, кукурузе, зернах, то сотня это — na chiaeng.

Отличия от других языков

Мочика типологически отличается от других основных языков западного побережья Южной Америки — кечуа, аймара и мапудунгуна, и имеет некоторые редкие особенности, в частности:

• падежные показатели присоединяются друг к другу последовательно: суффикс аблатива присоединяется к суффиксу локатива, который, в свою очередь, присоединяется к суффиксу косвенного падежа
• все существительные имеют две основы — посессивную и непосессивную
• суффикс агентивного падежа в основном используется для обозначения агенса в пассивных предложениях
• в глагольной системе все финитные формулы образуются при помощи связки.

Первоисточники по языку мочика

• Fr. Pedro de Aparicio. Escribió sermones y pláticas, 1553
• Alonso Núñez de San Pedro. Escribió un catecismo, 1585
• Luis Jerónimo de Oré, Ritvale sev Manvale Pervanum, 1607, переиздано в 1896 и 1949
• Luis de Teruel. Vocabulario, 1618?
• Pedro de Prado y Escobar. Arte. 1630?
• Antonio de la Calancha. Crónica moralizadora. 1638, переиздано в 1977.
• Fernando de la Carrera Daza. ARTE DE LA LENGVA YVNGA DE LOS VALLES del Obispado de Truxillo del Peru, con vn Confeffonario, y todas las Oraciones Chriftianas, traducidas en la lengua, y otras cofas. 1644, переиздано в 1880 и 1939. — является первой грамматикой.
• Berbané Cobo. Historia del Nuevo Mundo, 1653, переиздано в 1956.
• Baltasar Jaime Martínez Compañón. Trujillo del Perú a fines del siglo XVIII. 1790. Переиздано в 1948 и 1978. Список из 43 слов.
• Adolf Bastian. Die Culturländer des Alten America, 1878. Список слов и фраз.
• Ernst Wilhlm Middendorf. Das Muchik oder die Chimu-Sprache, 1892. Грамматика.
• Federico Villareal.La lengua yunga o mochica, 1921.
• Hans Heinrich Brüning:
  • Estudios monográficos: Lambayeque, 1922.
  • Estudios monográficos: Olmos 1922
  • Estudios monográficos: Jayanca 1922
  • Mochica Wörterbuch / Diccionario Mochica, 2004

Ссылки

• [www.ling.ed.ac.uk/linguist/issues/15/15-1401.html Abstract of Mochica from the Languages of the World series]

Отрывок, характеризующий Мочика (язык)

В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.