Каланча, Антонио де ла

Антонио де ла Каланча или отец Каланча (исп. Antonio de la Calancha; 1584, Чукисака — 1 марта 1654, Лима) — католический священник и хронист Перу и Боливии, описавший Завоевание Империи Инков, обычаи и традиции местных индейцев — кечуа, аймара и других.

Биография

Являлся сыном андалузского владельца энкомьенды, капитана Франсиско де ла Каланча и доньи Мария де Бенавидес. Отказался идти по стопам своего отца, чтобы поступить в религиозный Орден августинцев в городе Чукисака. Потом переехал учиться в Лиму, где получил степень Доктора Теологии в Университете Сан Маркос и стал одним из самых известных проповедников своего времени.

Был секретарём провинции, Ректором Коллегиума Сан Ильдефонсо. Во время разрушительного землетрясения в Трухильо 14 февраля 1619 года он возглавлял монастырь города, после этого стал приором.

Каланча об инкских кипу

Антонио де ла Каланча написал в своей «Cronica moralizada» (1639), что кипу при помощи различных символов-определителей передавали имена собственные и названия провинций. Он привел также пример весьма сложного понятийного построения для фразы:

…Что до Манкокапака, являвшегося первым Королём Ингой, в этой земле не было ни Королей, и начальников, ни культа, ни поклонения, и что на четвёртый год своего Царствования он подчинил десять Провинций, и что он завоевал какую-то благодаря гибели своих врагов, в каковой войне погибло три тысячи своих, и что он в этих добычах захватил тысячу фунтов золота и тридцать тысяч — серебра, и что в благодарность за победу он устроил такой-то праздник Солнцу.

— Антонио де ла Каланча. Моральная хроника Ордена Святого Августина в Перу. Том 1., стр. 176

Антонио де ла Каланча дал единственную известную дешифровку построения кипу именно по этой фразе, детально расписав, на каких нитях, какого цвета, какое количество узлов находилось.

Произведения

• Crónica moralizada del Orden de San Agustin en el Peru", том 1 (1638)
• Crónica moralizada del Orden de San Agustin en el Peru", том 2 (1653)
• латинский перевод его Хроники (1651)
• De los Varones ilustres del Orden de S. Agustin.
• De Immaculatae Virginis Mariae Conceptionis Certitudine" (Лима, 1629)

Изучив Теологию, он добился того, что его отправили объехать (дважды за его жизнь) Верхнее Перу (нынешняя Боливия) и Нижнее Перу, и это позволило ему собрать воедино огромное количество фактического материала для своей Моральной Хроники Ордена Сан Августина в Перу (Crónica moralizada de la orden de San Agustín en el Perú), первый том которой вышел в Барселоне в 1631 (или 1638) году, вскоре переведенного на латынь (Бруллиус в 1651) и на французский язык. Второй том, оставшийся незавершенным, появился в Лиме в 1663 году. Эта работа содержит много данных о религии, обычаях, нравах индейцев Перу и Боливии, о географии, теологии, и является одной из важнейших, касающихся происхождения индейцев, их истории. Правда, он не всегда критически относился к собранному материалу, следуя духу своего времени, хотя и тщательно и последовательно отбирал исторические сведения. Его произведение пропитано гонгоризмами.

Он хорошо знал кечуа, но его этимология многих слов этого языка довольно сомнительна. Он перечитал известные хроники (Поло де Ондегардо, Бальбоа, Авенданьо, иезуитов Теруеля, Васкеса и Арриага), неизданные манускрипты, собрал народные суеверия и обычаи.

Каланча установил сходство индейцев и монголоидов (татар), но выводил миграцию азиатов сквозь призму библейских сведений, таких экстравагантных и наивных, равно как и Монтесинос. Как и другие авторы, начало истории индейцев он возводит к эпохе айлью и варварства, когда не было аристократии, а существовала демократия. В его хронике собраны многочисленные сказки и легенды, он тщательно изучал богов, религиозные традиции, языки, сообщения об идолах. Всё это представляет большой интерес, но все сведения разбросаны в беспорядке и очень часто переплетаются с религиозными наставления и отступлениями самого автора.

Умер отец Каланча в Лиме утром 1 марта 1654 года.

Библиография

• Куприенко С.А. [books.google.ru/books?id=vnYVTrJ2PVoC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Источники XVI-XVII веков по истории инков: хроники, документы, письма] / Под ред. С.А. Куприенко.. — К.: Видавець Купрієнко С.А., 2013. — 418 с. — ISBN 978-617-7085-03-3.
• ANTONIO, Bibliotheca hispana nova (Madrid, 1733-38);
• MENDIBURU, Dic. hist. biog. (Lima, 1876), II;
• LEóN Y PINELO, Epítome etca (1737-38);
• JIMÉNEZ DE LA ESPADA, Tres Relaciones peruanas (Madrid, 1880).

Ссылки

• [kuprienko.info/antonio-de-la-calancha-cronica-moralizada-del-orden-de-san-agustin-en-el-peru-tomo-1/ Антонио де ла Каланча. Моральная хроника Ордена Святого Августина в Перу. Том 1.]. [archive.is/gh2Fx Архивировано из первоисточника 8 января 2013]. (исп.)
• [kuprienko.info/antonio-de-la-calancha-cronica-moralizada-del-orden-de-san-agustin-en-el-per-tomo-2/ Антонио де ла Каланча. Моральная хроника Ордена Святого Августина в Перу. Том 2.] (исп.)
• [kuprienko.info/antonio-de-la-calancha-cronica-moralizada-del-orden-de-san-agustin-en-el-per-tomo-3/ Антонио де ла Каланча. Моральная хроника Ордена Святого Августина в Перу. Том 3.]. [archive.is/1Kb4 Архивировано из первоисточника 10 июля 2012]. (исп.)
• [kuprienko.info/antonio-de-la-calancha-cronica-moralizada-del-orden-de-san-agustin-en-el-per-tomo-4/ Антонио де ла Каланча. Моральная хроника Ордена Святого Августина в Перу. Том 4.]. [archive.is/bmlE Архивировано из первоисточника 14 июля 2012]. (исп.)
• [kuprienko.info/cronistas-de-america-del-sur-de-16-17-siglos-biografias-bibiografia-documentos/ А. Скромницкий. Список историков и хронистов XVI—XVII веков по Южной Америке. Биография. Библиография. Источники.]. [archive.is/FUo6 Архивировано из первоисточника 4 декабря 2012].

Отрывок, характеризующий Каланча, Антонио де ла

– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.