Набережная Виктории

Набережная Виктории (англ. The Victoria Embankment) — часть набережной Темзы, автомобильная дорога и пешеходная дорожка вдоль северного берега Темзы в Лондоне. Набережная Виктории простирается от Вестминстера до Лондонского Сити.

История

Постройка набережной Виктории началась в 1865 году. Работы завершились в 1870 году под руководством сэра Джозефа Уильяма Базальгетте, одного из лучших английских гражданских инженеров XIX века. Подрядчиком работ выступил Томас Брэсси. Изначально, главной причиной постройки набережной была необходимость обеспечить Лондон современной системой канализации. Ещё одним важным соображением при постройке набережной было желание разгрузить улицы Стрэнд и Флит-стрит от большого скопления транспорта.

Проект предусматривал строительство на береговой полосе Темзы, таким образом, происходило сужение реки. Строительные работы потребовали покупки и разрушения большого количества частной собственности в прибрежной полосе. Под набережной были проложены тоннели для District Line, одной из линий Лондонского метро. В дополнение к новым дорогам были разбиты два красивых общественных сада. Один из них выходит на правительственные здания Уайтхолла и на другие участки на протяжении от моста Хэнгерфорд до моста Ватерлоо. В садах находится много скульптур, включая памятник сэру Джозефа Уильяма Базальгетте. На участке садов между мостом Ватерлоо и вокзалом Чаринг-Кросс расположены большая эстрада, где исполняются музыкальные произведения, и ворота бывшего особняка York House. Эти ворота, главная историческая достопримечательность особняка, были построены в 1626 году для герцога Бекингема.

География

Набережная Виктории (часть шоссе А3211) берёт начало от Вестминстерского моста, затем следует в направлении северного берега, мимо мостов Hungerford и Ватерлоо и заканчивается у моста Blackfriars. Между набережной и улицей Стрэнд расположены «Шелл Мекс Хауз» и отель «Савой».

Транспорт

Вдоль Набережной Виктория расположены следующие станции Лондонского метрополитена: «Вестминстер», «Набережная», «Чаринг-Кросс», «Темпл» и «Блэкфрайарз». Также поблизости расположена ныне недействующая станция «Олдвич». Возможно, именно с быстрым увеличением количества станций метро вдоль Набережной связано малое число автобусных маршрутов на этом участке. Их здесь только 2: № 388 и № 50.

Кроме того, Набережная Виктории раньше была южным окончанием линии подземного трамвая.

Туристические маршруты

К Набережной Виктории поставлены на вечную стоянку корабли «Президент» (HMS President) и «Веллингтон» (HMS Wellington). Также представляют интерес для туристов древнеегипетский обелиск в окружении сфинксов («игла Клеопатры») и маленький магазинчик под Хенгерфордским мостом, называемый киоском Клеопатры.

Отрывок, характеризующий Набережная Виктории

Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.