Напористый (эсминец)
«Напо́ристый» —эскадренный миноносец проекта 56 (кодовое обозначение НАТО — «Kotlin class destroyer»).
Содержание
История строительства
Зачислен в списки флота 19 января 1955 года. Заложен на ССЗ № 445 в Николаеве 17 августа 1955 (строительный № 1209), спущен на воду 30 декабря 1956 года, принят флотом 31 октября 1957 года, 22 ноября «Напористый» вступил в состав советского флота[1].
Особенности конструкции
Эскадренный миноносец вступил в строй с обтекателями гребных валов, одним балансирным рулём, фок-мачтой новой, облегчённой и усиленной конструкции и с РЛС «Фут-Н» (вместо РЛС «Риф»).
Перед передачей корабля флоту на нём были усилены конструкции носовой надстройки. При проведении модернизации по проекту 56-ПЛО на «Напористом» заменили РЛС «Якорь-М» на РЛС «Якорь-М2».
В период среднего ремонта (1971—1972) корабль оснастили РЛС «Дон» (с антенным постом на фок-мачте) и системой обнаружения торпедного следа МИ-110К. На средней надстройке в районе кормового дымового кожуха были установлены четыре спаренные 25-мм АУ 2М-ЗМ, на корабле оборудовали закрытый ходовой мостик[2].
Служба
С 22 ноября 1957 года в составе Черноморского флота ВМФ СССР. В 1959 году «Напористый» отрабатывал в море боевые задачи; в 1960 году находился на учениях[1]. В феврале 1967 года в составе кораблей Черноморского флота, под командованием заместителя командующего Черноморским флотом вице-адмирала В. С. Сысоева, принимал участие в деловом визите в ОАР (Египет) с заходом в Порт-Саид. В декабре 1967 года — январе 1968 года обеспечивал советское военное присутствие в Египте находясь в Порт-Саиде.
30 июля 1987 года приказом министра обороны СССР «Напористый» был исключён из списков ВМФ СССР, разоружён и 1 октября 1987 года расформирован. Разобран на металлолом в Инкермане[1].
Известные командиры
- 1962 — капитан 2-го ранга Дубяга П. Р.[1].
- 1969-капитан 2-го ранга Новиков
- 1980-1981 капитан 3-го ранга Фомин В. В.
- 1981-1984?-капитан 2-го ранга Васильчук Василий Васильевич
- 1985-1987 капитан 3-го ранга Лесной
Известные бортовые номера
В ходе службы эсминец сменил ряд следующих бортовых номеров[1]:
- 1957 год — № 224;
- 1962 год — № 212;
- 1964 год — № 214;
- 1966 год — № 253;
- 1968 год — № 250;
- 1970 год — № 362;
- 1972 год — № 370;
- 1973 год — № 354;
- 1975 год — № 370;
- 1979 год — № 530;
- 1980 год — № 516;
- 1983 год — № 517;
- 1986 год — № 358;
- 1987 год — № 518.
Напишите отзыв о статье "Напористый (эсминец)"
Примечания
Литература
- Апальков Ю. В. Эскадренные миноносцы проекта 56. — СПб.: Галея Принт, 2006. — 84 с. — ISBN 5-8172-0108-9.
- Павлов А. С. Эскадренные миноносцы проекта 56. — Якутск, 1999. — 48 с.
| |||||||||||||
Отрывок, характеризующий Напористый (эсминец)
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.
