Национальная галерея Берлина
Национальная галерея Берлина (нем. Nationalgalerie Berlin) — собрание произведений искусства XIX, XX и XXI веков в составе Государственных музеев Берлина Фонда прусского культурного наследия. С ноября 2008 года Национальную галерею Берлина возглавляет Удо Киттельманн.
В фонды Национальной галереи Берлина входят следующие собрания и соответствующие музейные здания[1]
- Искусство до XVIII века:
- Искусство XIX века:
- Искусство XX века:
- Искусство XXI века:
История
Национальная галерея Берлина была основана в 1861 году в качестве собрания современного искусства, поводом послужила полученная городом в дар коллекция банкира Иоганна Генриха Вагенера. В 1876 году коллекция переехала в новое здание Национальной галереи, нынешнюю Старую национальную галерею.
Постепенно коллекция стала прирастать за счёт новых приобретений и подарков. В 1919 году Людвиг Юсти оборудовал во Дворце кронпринцев галерею современного искусства — Новый отдел Национальной галереи Берлина. В 1937 году около пятисот работ из этой коллекции было конфисковано как «дегенеративное искусство». Во Вторую мировую войну здание Национальной галереи, фонды которой были эвакуированы, было разрушено. После войны часть фондов Национальной галереи демонстрировалась на Музейном острове. Часть коллекции, оказавшаяся на территории Западного Берлина, с 1968 года экспонировалась в здании Новой национальной галереи в Культурфоруме.
После объединения Германии разделённые фонды Национальной галереи воссоединились. Обширная коллекция Национальной галереи разместилась в пяти музейных зданиях. Искусство XIX века находится в Старой национальной галерее, искусство XX века от классического модернизма до 60-х годов — в Новой национальной галерее, а современное искусство — в Музее современности в бывшем здании берлинского Гамбургского вокзала. В Музее Берггрюна в западном Штюлеровском здании напротив дворца Шарлоттенбург демонстрируются работы Пабло Пикассо и других художников классического модернизма. В восточном Штюлеровском здании разместилось собрание Шарфа-Герстенберга — коллекция сюрреалистического искусства, ставшая доступной публике с 10 июля 2008 года. В экспозиции Фридрихсвердерской церкви представлена скульптура начала XIX века. Часть фондов Национальной галереи, например, произведения искусства эпохи ГДР из-за отсутствия площадей пока находятся в запасниках.[2]
Напишите отзыв о статье "Национальная галерея Берлина"
Примечания
Ссылки
- [www.smb.spk-berlin.de/ Сайт Государственных музеев Берлина (нем.)]
- [www.freunde-der-nationalgalerie.de/ Сайт Союза друзей Национальной галереи (нем.)]
Отрывок, характеризующий Национальная галерея Берлина
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
