Новодмитриевская

Станица Новодмитриевская Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Краснодарский крайКраснодарский край Муниципальный район Северский Сельское поселение Новодмитриевское Координаты 44°50′01″ с. ш. 38°52′21″ в. д.44.83361° с. ш. 38.87250° в. д. / 44.83361; 38.87250    Глава Виниченко А.И. Основан 1864 Население 5244 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 (86166) Почтовый индекс 353250 Автомобильный код 23, 93, 123 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=03243810001 03 243 810 001]

К:Населённые пункты, основанные в 1864 году

Новодми́триевская — станица в Северском районе Краснодарского края, центр Новодмитриевского сельского поселения.

Население — 5,2 тыс. жителей (2002). С каждым годом увеличивается из-за притока нефтяников из Сургута и Тюмени, которые имеют здесь свои дачи.

География

Станица расположена на речке Шебш (левый приток Кубани, впадает в р.Афипс ), возле посёлка Афипский, где расположена ближайшая железнодорожная станция. Расстояние до Краснодара — 29 км. Благодаря специфическим природным условиям и расположению является лучшим местом для охоты и рыбалки.

История

Станица основана в 1864 году. Первые жители — казаки-переселенцы из станиц Прочноокопской, Успенской и Староминской.

Во время Великой Отечественной войны станица была захвачена немецкими войсками. 20 января 1943 года Советская армия начала наступление на Новодмитриевскую. По воспоминаниям политрука взвода конной разведки 221-го стрелкового полка 61-й дивизии Р. Т. Микаэляна, в окрестностях станицы, в районе Аульной балки велись особенно ожесточённые бои. Станица несколько раз переходила из рук в руки. 419 бойцов его полка погибли.

Станица Новодмитриевская Северского района была основана в 1864 году при общей колонизации Закубанья. Первые жители поселились вблизи р. Шебш. Их основным занятием являлось хлебопашество и продажа леса. История станицы Новодмитриевской в этом году насчитывает 150 лет. До 1871 года станица Новодмитриевская входила в состав Псекупского казачьего полка.

Успенская церковь была построена в 1865 году и освящена 15 августа. Церковь была построена из дерева без колокольни, а колокола были установлены на четырёх столбах. Церкви принадлежало 171 десятина земли, которая арендовалась за 14 р. 50 к. за десятину. Настоятелем церкви был назначен священник Мефодий Оглоблин. Причтовая земля «почти вся была покрыта мелким лесом (хмеречью). Священнику полагался церковный дом, который совершенно заваливался от ветхости, а псаломщику выделялись только 60 рублей квартирного пособия», — сообщал причт. К 1883 году по предложению благочинного священника Василия Смельского станичное общество отремонтировало священнический дом и передало его в церковную собственность стоимостью в 600 рублей.

Не оставалось в забвении и развитие грамотности среди населения. Уже с первых лет после заселения станицы полковое начальство настойчиво требовало от станичных начальников скорейшего учреждения школ. Так в 1867 году в станице Новодмитриевской уже была открыта школа, в которой обучались 24 мальчика из местных семей первопоселенцев. Учителем был назначен отставной унтер-офицер Кондратьев, который занимался обучением мальчиков чтению, письму и счету [1].

В 1873 г. атаманом в станице был урядник Литвинов Василий Филиппович, которого через год сменил урядник Твердый Илларион Михайлович. В 1877 г. был назначен урядник Жметкин Пантелеимон. С 1878 г. атаманом был Нижник Борис, в 1880 г. — урядник Кавешников Федор, в 1882 г. — Литвинов Федор, в 1890 г. — урядник Чепегин Яков Минаевич, c апреля по сентябрь 1892 г. атаманом был казак Алентьев Евсевий,  а вместо него 12 сентября был назначен урядник Коленов Григорий. В 1896 г. на этот пост был назначен нестроевой старшего разряда Баринцев Василий [2].

По статистическим данным за 1881 г. в станице было 229 домов, коренных жителей: 708 мужчин и 665 женщин, 6 мельниц, 5 кузниц, 12 пасек, 2 лавки. В станичном училище обучалось 25 человек. В этом же году в станице 1 марта проводилась большая сельскохозяйственная ярмарка.

В 1882 году в станице насчитывалось 238 домов, вокруг неё расположились частные и арендованные земли: табачного плантатора Амир-оглу Николи Полихро  (1 дом), плантатора Яни-Кабани Лазаря  (1 дом), плантатора Кондакчо-оглу Гортора Ивановича  (1 дом), Анли Селейманова  (1 дом). Земли частного владения принадлежали жене есаула Декаленко (3 дома), войсковому старшине Каминскому (4 дома), сотнику Ольхонову(7 домов), есаулу Левицкому (9 домов), войсковому старшине Лысенко (10 домов).

В течение 1886-1888 годов была построена новая церковь, освященная 24 ноября 1888 года. Новая церковь была так же деревянной, но на каменном фундаменте и с колокольней. На её постройку Кубанское казачье войско выделило более 9 тыс. рублей, остальные средства  — 10850 собрали прихожане. Старая временная церковь, построенная сразу после основания станицы, указом Ставропольской духовной консистории в 1888 г. была передана станичному обществу для разборки и постройки из бревен новой церковно-приходской школы.

В 1891 г. в помещении церковной сторожки была открыта школа грамоты. Заведующим и законоучителем в школе был священник В. Голубцов, а учителем — псаломщик А. Дроздов [3].

В 1891 г. станичным атаманом был урядник Яков Минаев [4].

В 1898 году настоятелем был священник Иоанн Дмитриевич Скрипченко.

Казаки станицы во время Русско-японской войны 1904-1905 гг. воевали в составе 5-й сотни I Екатеринодарского кошевого атамана Чепеги полка. 3 июня 1905 года в битве с японцами у деревни Ляонвапын был убит старший урядник Андрей Петрович Лахин. Георгиевской медалью с надписью «За храбрость» был награждён казак станицы Александров Богославский  [5].

В 1908 году отца Иоанна Скрипченко сменил священник Феодор Акимов, который сразу приступил ещё и к обязанностям законоучителя в двухклассном смешанном училище.

В 1910 г. в станице атаманом был урядник Макуха Иван. В станице ежегодно проводилась Александро-Невская ярмарка с 30 августа, которая длилась в течение недели [6].

По данным за 1917 год  в станице проживало 5177 человек и было 997 хозяйств.

В 1922 году в станице началось изъятие церковных ценностей в пользу голодающих Поволжья –внешне удобный лозунг власти, а по факту – открытый грабеж Церкви. Несмотря на то, что областная комиссия требовала скорейшего завершения изъятия к концу мая под угрозой суда революционного трибунала, оно растянулось вплоть до июня. В самый первый день июня в облфинотдел были доставлены ценности, изъятые из Успенской церкви станицы Новодмитриевской весом в 5 фун. 26 зол.

По данным за 1926 год в Новодмитриевский сельсовет входили:

• хутор Авакимянц. Основан в 1916 году армянами. Населения проживало 23 человека;
• хутор Адагай. Основан в 1910 году греками. Проживало 193 человека;
• хутор Аульная Балка. Основан в 1914 году греками. Проживало 43 человека;
• хутор Каралуцкого. Основан в 1907 году. Населения 3 человека;
• хутор Красный Пахарь был основан в 1922 году. Населения  11 человек;
• лесная сторожка. Основана в 1923 году. Населения 3 человека;
• хутор Матковский. Основан в 1923 году. Населения 13 человек;
• поселок Монашеские кельи. Основан в 1918 году, населения 3 человека;
• хутор Нефтяные промыслы, основан в 1913 году. Населения 19 человек;
• станица Новодмитриевская, населения 4298;
• хутор Новый, основан в 1910 году. Населения 111 человек;
• хутор Оазис (Блод Крисчия) был основан армянами в 1913 году. Населения 73 человека;
• хутор Попов (Причтовый) основан в 1912 году. Населения 40 человек;
• хутор Сархош-Оглы был основан греками 1885 году. Населения проживало 36 человек;
• хутор Сокольский был основан в 1911 году. Населения 25 человек;
• хутор Сорхошев основан в 1922 году. Населения 74 человека;
• хутор Федоров основан в 1915 году, населения 7 человек;
• хутор Хлыстов (Диколенко) основан в 1909 году. Населения 16 человек;
• хутор Шуваев (Безсонный). Основан в 1906 году, населения 154 человека [7].

В 1937 году храм был закрыт и переоборудован под клуб.

Великая Отечественная война отразилась в жизнь каждой семьи, каждого населенного пункта. Оккупация немецко-фашистскими захватчиками района продлилась с августа 1942 г. по февраль 1943 г. Наступление советских войск на ст. Новодмитриевскую началось 20 января 1943 г. Первые десять дней наши соединения наступали лишь с винтовками и ручными пулеметами. 25 января было предпринято наступление, но мощным огнём немецкой артиллерии оно было остановлено, а отряды понесли большие потери. Основное сражение произошло в местечке «Аульная балка». Однако окончательно немцы были выбиты лишь 13 февраля. Более 1800 советских воинов погибло в результате сражений при освобождении станицы.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Государственный архив Краснодарского края (далее — ГАКК). Ф. 351. Оп. 1. Д. 237. Л. 59.
2. Памятная книжка Кубанской области за 1874 год. — Екатеринодар, 1874. — С. 56.
3. Ставропольские епархиальные ведомости. 1894. № 2. С. 117.
4. Кубанская справочная книжка. 1891. — Екатеринодар, 1891. — С. 90.
5. Приказы Кубанскому казачьему войску 1906 года (приказ № 148 от 15 марта) – ГАКК. Биб-ка. Инв. № 8263.
6. Кубанский календарь на 1913 год. Екатеринодар, 1913. С. 297.
7. Список населенных мест Кубанского округа. – Краснодар, 1927. – С. 42.
8. Сведения из Архива Управления ФСБ РФ по Краснодарскому краю.

Известные люди

В этой станице родился украинский националист Павло Штепа (1897—1980).

Административное устройство

В состав Новодмитриевского сельского поселения кроме станицы Новодмитриевской входят также:

• хутор Новый,
• х. Оазис,
• х. Шуваев.

Отрывок, характеризующий Новодмитриевская

Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.