Оркестр народных инструментов имени Н. П. Осипова
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
(перенаправлено с «Оркестр народных инструментов имени Осипова»)
| Национальный академический оркестр народных инструментов России имени Н. П. Осипова | |
| Жанр | |
|---|---|
| Годы |
с 1919 года |
| Страна | |
| Город |
Москва |
Национальный академический оркестр народных инструментов России имени Н. П. Осипова — один из старейших оркестров России. Исполняет русскую народную музыку на балалайках, домрах и других русских народных музыкальных инструментах.
История
Оркестр русских народных инструментов был организован в Москве трудами балалаечника Б. С. Трояновского, про которого Лев Толстой отзывался: «В игре Трояновского на балалайке звучит сразу как будто несколько инструментов. Очень хорошо!»[1]
Первое выступление состоялось 15 июля 1919 года на сцене Алексеевского народного дома. В 1921-39 гг. оркестром руководил домрист Пётр Иванович Алексеев, приглашённый Трояновским в числе других музыкантов из Петрограда. При Алексееве численность оркестра выросла до 80 человек. В 1934 г. он первым из музыкантов-народников удостоился звания заслуженного артиста Республики.
После Алексеева оркестром короткое время дирижировал Н. С. Голованов, который выбрал своим преемником виртуоза игры на балалайке Николая Петровича Осипова. При нём была предпринята давно назревшая реформа оркестра:
С первых дней работы он смело обогащает оркестр самобытными русскими народными инструментами: владимирские рожки, жалейки, брёлки, ввёл группу оркестровых гармоник и народных ударных инструментов (трещётка, рубель, кокошник, колокольчики, бубны и т. д.). Впервые в концертной практике оркестра народные инструменты были использованы как солирующие: вслед за балалайками и домрами зазвучали гусли, баян, выразительные дуэты и унисоны групп[2].
После смерти Николая Осипова в 1945 году оркестру было присвоено его имя. На посту художественного руководителя его сменил брат Дмитрий (1909-54). Начиная с 1960-х гг. ГАРНО много гастролирует за рубежом.
Руководители
- Калинин, Николай Николаевич (1944—2004) — художественный руководитель и главный дирижёр (1979—2004), кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» (1999)[3].
Названия
- 1919 — Первый Московский Великорусский оркестр Б. С. Трояновского
- 1928 — Оркестр народных инструментов Всероссийского радиокомитета.
- 1936 — Государственный оркестр народных инструментов СССР.
- 1942 — Государственный русский народный оркестр.
- 1946 — Государственный русский народный оркестр имени Н. П. Осипова.
- 1969 — Государственный академический русский народный оркестр имени Н. П. Осипова
- 1996 — Национальный академический оркестр народных инструментов России имени Н. П. Осипова.
Напишите отзыв о статье "Оркестр народных инструментов имени Н. П. Осипова"
Примечания
Литература
- Максимов Е.И. Оркестры и ансамбли русских народных инструментов. — М.: Советский композитор, 1983. — С. 114—144. — 152 с.
- Векшин В.А., Костаков Н. Гос. русский нар. оркестр им. Н. Осипова. — М.: ГРНО им. Н. Осипова, 1965. — 32 с.
Ссылки
- [www.ossipovorchestra.ru/ Официальный сайт]
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Оркестр народных инструментов имени Н. П. Осипова
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
