Полилогизм
Полилоги́зм — мнение, что различные группы людей мыслят существенно по-разному, руководствуясь различными правилами логики, в зависимости от социального положения, пола, этнического происхождения, расы[1][2][3].
Термин был предложен Людвигом фон Мизесом в работе «Человеческая деятельность: трактат по экономической теории» (1949). Мизес, в частности, критиковал марксистский и расистский полилогизм. Позже со схожей критикой термин использовали Хайек и Айн Рэнд, и их сторонники. Однако допустимость использования характеристики полилогизма в отношении различных теорий оспаривалась, состоятельность полилогизма не получила научного подтверждения.
Напишите отзыв о статье "Полилогизм"
Примечания
- ↑ [www.iep.utm.edu/polphil/ Political Philosophy] — статья из Internet Encyclopedia of Philosophy
- ↑ John F. Welsh. After Multiculturalism: The Politics of Race and the Dialectics of Liberty. — 2007. — 222 p.
- ↑ Kathleen Lennon, Margaret Whitford. Knowing the Difference: Feminist Perspectives in Epistemology. — Routledge, 2012. — 320 p.
Литература
- Gregory R. Beabout. Beyond Self-interest: A Personalist Approach to Human Action. — Lexington Books, 2002. — 129 p.
- Aurelio Macchioro. Studi di storia del pensiero economico italiano. — FrancoAngel, 2006. — 525 p.
- Dalmacio Negro Pavón. El mito del hombre nuevo. — Encuentro, 2011. — 440 p.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи по логике желательно?:
|
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Полилогизм
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
