Понтуаз

Понтуа́з (фр. Pontoise, собственно «мост через Уазу»; лат. Pontisara, Pons Isarae, Brivisara, Briva Isarae, Pontesia, Pons Esiae) — северо-западный пригород Парижа, который с 1964 года является административным центром департамента Валь-д’Уаз. Население: 27 494 жителей (1999).

Понтуаз — столица исторической области Вексен — был присоединён к королевскому домену в 1064 году и играл особо видную роль во время Столетней войны, когда его дважды захватывали англичане. В XVI и XVII веках в Понтуазе не раз проходили заседания Парижского парламента. Город сильно пострадал во время Франко-прусской и Второй мировой войн.

Церковь Сен-Маклу (возведённая в 1966 году в ранг собора), несмотря на свой ажурный позднеготический фасад, была в основном построена в XII веке и частью перестроена в эпоху ренессанса.

В Понтуазе в монастыре босых кармелиток 18 апреля 1618 года умерла и была похоронена «мать и основательница Кармеля во Франции» — блаженная Мария Воплощения, в миру Барбара Аврийо (в замужестве Акари).

В течение семнадцати лет в Понтуазе жил и работал импрессионист Камиль Писсарро, творчеству которого здесь посвящён отдельный музей.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Понтуаз

Отрывок, характеризующий Понтуаз

– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…