Пора!

Пора! Пора!
Дата основания	март 2004
Дата роспуска	14 декабря 2005
Центр	Киев
Официальный сайт	желтая: [pora.org.ua pora.org.ua]; черная: kuchmizm.info (неактивен)

«Пора́!» — украинская неофициальная общественная молодёжная организация («гражданская кампания»), члены которой приняли самое активное участие в оранжевой революции в ноябре — декабре 2004

Создана весной 2004 года.

Методы контроля за выборами были опробованы на выборах городского головы Мукачево весной 2004 года, когда около ста студентов за свой счёт поехали в качестве наблюдателей за выборами городского головы Мукачево, по их заявлениям был подан протест в Верховную Раду, в результате чего, как сообщалось, фальсификация выборов не удалась и ставленнику Медведчука, которого пытались протащить на пост мера Мукачево, занять этот пост не удалось.

Следующей крупной акцией «Поры!» была поддержка сопротивления сумских студентов против объединения трёх вузов под началом известного ректора. После первого выступления выступавших задержали.

Не успел он вернуться в Киев, как пришло новое сообщение, что начались притеснения родителей активистов и сорок из отпущенных на свободу студентов отправились в поход в Киев за правдой. На шоссе к ним приехали три милицейских автобуса, пожарные, наконец глава сумской области Щербань с решением суда (это в десять вечера) о запрете передвижения, что противоречит конституционным правам человека. Пористы обзванивали журналистов и общественных деятелей, живущих неподалеку, и через некоторое время студентов окружили депутаты и журналисты, помешавшие провокациям со стороны властей предержащих. Помогли независимые журналисты, особенно журналисты Пятого канала, начавшего трансляцию о событиях с вечера начала марша сумских студентов.

Перед началом избирательной кампании 2004 года начались гонения на общественную организацию «Пора!» и на телевизионный Пятый канал.

Сначала в офисе «Поры!» на Подоле был проведен обыск, при котором были подброшены в урну при выходе деревянный муляж лимонки, пластилин и отпечатанные на ксероксе черно-белые доллары, в дальнейшем подобные провокации проводились у других членов «Поры!». Через день, в субботу, четверо активистов, находившихся в офисе во время обыска, были объявлены террористами и объявлены в розыск.

Через несколько дней началась атака на Пятый канал.

Усилиями общественности удалось противостоять этим атакам.

Обыск у руководителя организации Олега Яценко транслировался Пятым каналом, журналисты которого оперативно прибыли по звонку Олега. также на обыск прибыли по просьбе Олега Яценко два депутата по фамилии Бессмертный, «Двое Бессмертных спасли Олега» — шутили потом члены организации. Весь дом вышел в защиту этой семьи. Помог в том числе опыт родителей Олега Яценко, твердо придерживавшихся правовых позиций. Подбросить ничего не удалось.

Ещё раньше из активистов был арестован Ярослав. Андрей Сидоренко, ближайший друг и соратник Олега, также объявленный в розыск, скрывался на протяжении месяца у друзей, в квартире художника Александра Костецкого.

Дела против активистов первой общественной организации «Пора!» не закрыты по сей день.

В своей деятельности применяла ненасильственные методы гражданского неповиновения. Её лидеры организовывали и координировали действия десятков тысяч сторонников Виктора Ющенко, заявляя при этом, что борются не за победу лидера оппозиции, а за торжество демократии на Украине. Они, в частности, организовали всеукраинскую студенческую забастовку (Всеукраинское студенческое вече 16 октября 2004 года) против фальсификации результатов второго тура президентских выборов и инициировали установку палаточных городков.

Идея создания движения «Пора!» была подсказана опытом использования аналогичных методов борьбы молодёжным движением «Отпор» в Сербии, которое способствовало свержению режима Слободана Милошевича. Члены движения «Отпор», в частности, организовали практическое обучение будущих активистов движения «Пора!» в Сербии.

Официально «Пора!» не являлась зарегистрированной организацией или структурой, не имела ни источников финансирования, ни даже формальных руководителей. Отсутствие информации об источниках финансирования вызвало обвинения в получении средств от западных спонсоров — таких, как Джордж Сорос и правительственные организации США и других стран.

Особенно примечательна в этом плане книга Майкла Макфолла «Революция в оранжевом: Причины демократического прорыва Украины» (2006), где скрупулезно с указанием сумм, структур и количества задействованных людей обосновывается вывод о том, что победа Виктора Ющенко на выборах 2004 года была обеспечена в основном за счет интенсивной работы с украинской молодежью на американские денежные средства. Удовольствие обошлось налогоплательщикам недорого: в общей сложности, по данным Макфола, $18,3 млн.

В интервью Познера с Майклом Макфоллом (30.01.2012 г.) можно услышать такие слова: "Было движение "Пора!", в Сербии в 2000-м году было движение "Отпор" - их финансировали. Мы не делаем этого сегодня, потому, что наша политика другая".

Координатор «Пора!» Андрий Юсов утверждал, что «Пора!» не получает средств от США и что весной 2004 года 18 её активистов участвовали в семинаре, организованном для них лидерами движения «Отпор» в городе Нови-Сад, за свой собственный счёт.

Насчет Вячеслава Каськива, то к созданию организации и её деятельности вплоть до начала выборов он не имел никакого отношения, только сдавал Олегу Яценко помещение под офис, среди условий которого было использование логотипа организации для своей рекламы и сам Вячеслав никогда не утверждал, что это он создал Пору!.

Интервью Владислава Каськива

Владислав Каськив — один из лидеров организации, которого считают её основателем, рассказывая корреспондентам российских изданий в конце декабря 2004 о планах движения после победы Ющенко, заявлял, что, по его мнению, Ющенко — просто наиболее адекватная на настоящий момент личность, способная возглавить демократические перемены на Украине. В то же время, «если Ющенко станет делать ошибки — мы ему укажем на это»:

«Один из недостатков Ющенко в том, что он склонен к излишним компромиссам. „Из вежливости“ он может пойти на неестественные альянсы с окружением Кучмы или региональными элитами. Мало того, что такие договоренности будут невыполнимы, так ещё и замедлятся процессы евроинтеграции и „капсулируются“ старые структуры власти. Поэтому Ющенко, стратегию которого Украина поддержала, нуждается в здоровой критике».

Каськив подтвердил, что при создании своей организации украинские активисты изучали опыт «Кмары», «Отпора» и даже польской «Солидарности». В то же время, по его словам, на Украине был собственный опыт — здесь с начала 1990-х проходили массовые акции протеста, во время которых не пролилось ни капли крови.

По словам Каськива, «Пора!» состояла в основном из студентов, а возглавляли её ветераны студенческого движения, которые проводили первые акции протеста ещё в 1991 году. Под давлением одной из таких акций ушёл в отставку Виталий Масол — первый премьер-министр независимой Украины. В её составе были также студенты, которые участвовали в акциях протеста 2000—2001 годов — «Украина — без Кучмы», а также совсем молодые ребята.

По словам Каськива, по завершении президентских выборов «Пора» не может больше существовать в прежнем качестве — «это не организация, не структура с долгосрочными целями и стратегическими задачами, а общественная кампания, которая добивалась проведения честных выборов». Эта цель достигнута, и «на основе „Поры“ будет создана целая система новых структур самого разного формата»:

«Мы не политическая структура, а гражданское движение. Нашей целью была поддержка демократических выборов, а не конкретного кандидата. Достигнув этой цели, мы объявили о самороспуске. На мой взгляд, „Кмара“ и „Отпор“ совершили большую ошибку, не поступив так же. На новом этапе развития общества важно трансформироваться в новое качество, не хвататься за прошлое и не тянуть за собой груз старых обязательств и стереотипов. Думаю, бывшие участники „Поры“ организуют новые гражданские движения, чтобы привлечь в политику тысячи молодых людей с новым мышлением. В какой-то мере это будет способствовать притоку „свежей крови“ в партийные структуры и административный аппарат».

Каськив подтвердил, что к активистам организации обращались представители многочисленных демократических движений из Казахстана, Азербайджана, России с просьбой об организационной помощи.

/Независимая газета, 28 декабря 2004; Время новостей, 29 декабря 2004/

Трансформация организации

После окончания президентских выборов 2004 года на базе движения «Пора» было зарегистрировано несколько организаций, а именно:

• Всеукраинская общественная организация «Гражданская кампания Пора»,
• Всеукраинская общественная организация «Новая Пора»,
• Всеукраинская молодёжная общественная организация «Молодая Пора»,
• Всеукраинская общественная организация «Зелёная Пора»,
• Международный Институт Демократии,
• Гражданская партия «Пора»

Родственные организации

В настоящее время существует несколько родственных организаций на территории бывшего СССР — «Оборона» в России (заявляет о своей оппозиции режиму Владимира Путина и ставит своей задачей демократическую смену власти в стране), «Кмара» в Грузии (участвовала в свержении режима Эдуарда Шеварднадзе) и «Зубр» в Белоруссии (без особого успеха выступает против Лукашенко), «ДАЛГА» в Азербайджане, а также движение Mjaft! в Албании.

9 февраля 2005 о создании нового оппозиционного движения «Yox!» («Нет!») сообщил председатель азербайджанского Общества за демократические реформы Рази Нуруллаев, который, видимо, пока и является негласным лидером движения. По его словам, в организации пока около 20—30 членов: «В движении нет ни устава, ни программы, ни лидеров, и её членом может стать любой, кто захочет сказать „Нет!“ существующим несправедливостям в стране». Цель новой структуры, по его словам, — добиться демократизации и смены власти в стране мирным путём — путём выборов и мирных акций.

В конце 2004 Нуруллаев на Украине встречался с лидером организации «Пора!» Владиславом Каськивым и пригласил его в Азербайджан ознакомиться с общественно-политической ситуацией в стране. Вскоре после этой встречи Каськив заявил о создании Международного института поддержки демократического движения. Институт был создан на основе организации «Пора!», и его руководители планировали открыть свои филиалы в странах Европы и СНГ. Уже тогда Каськив заявил, что главное внимание институт уделит «развитию демократических процессов в Молдове, Беларуси, Азербайджане, Казахстане и России».

Реакция в России

Вскоре после победы Оранжевой революции на Украине организации, аналогичные «Поре», начали появляться и в России. Среди них — «Оборона», «Идущие без Путина» и др. Все они провозглашают борьбу против авторитарных тенденций в российском государстве и заявляют о своей оппозиции действующей российской власти. Эти движения начали быстро привлекать внимание национальной и международной прессы.

В качестве реакции на появление этих движений в начале 2005 было объявлено о создании молодёжного движения под названием «Наши», которое призвано противостоять революционизирующему влиянию организации «Пора!» и родственных ей организаций в Сербии, Грузии, Белоруссии, Азербайджане и др.

См. также

• Президентские выборы на Украине (2004)
• Политический кризис на Украине (2004)
• Оранжевая революция
• Оборона (молодёжное движение)
• Идущие без Путина
• Наши (молодёжное движение)
• Yox! — молодёжная организация в Азербайджане

Ссылки

• [www.opora.org.ua/ громадянська мережа ОПОРА]

Отрывок, характеризующий Пора!

– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.