Программа ПЦПИ

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Программа ПЦПИ (Программа создания общероссийской сети центров публичного доступа к социально значимой информации) – некоммерческая общественная программа по обеспечению доступа граждан России к социально значимой информации (правовой, потребительской, экологической, деловой и т.д.)

Реализация Программы началась в 1998 году Российским фондом правовых реформ при участии Федерального агентства правительственной информации и связи и Министерства культуры Российской Федерации. С 2002 года реализуется Межрегиональной общественной организацией в поддержку построения информационного общества «Информация для всех» (МОО «Информация для всех») и партнерскими организациями.

История Программы

Своими корнями Программа ПЦПИ уходит в 1994 год, когда на базе юридического факультета С.-Петербургского государственного университета был открыт публичный центр правовой информации для студентов, преподавателей и посетителей «юридической клиники», а также центры правовой информации в Государственной публичной научно-технической библиотеке и на базе учреждений министерств юстиции России и Азербайджана.

Тогда же инициатором и автором концепции Программы — Алексеем Демидовым, занимавшимся в то время вопросами информационно-правового сотрудничества с государствами — участниками СНГ в Главном государственно-правовом управлении Президента России, в том числе в рамках деятельности Международного центра правовой информации, были сформулированы её основные положения и приоритеты.

Эта концепция, легшая в основу Программы, была представлена на Международной конференции «Правовые и информационные проблемы создания единого экономического пространства СНГ», прошедшей в 1994 году на базе Межпарламентской Ассамблеи СНГ.

Ряд положений концепции был отражен в Постановлении Правительства России «О мерах по обеспечению взаимодействия органов государственной власти Российской Федерации в области информационно-правового сотрудничества с государствами — участниками Содружества Независимых Государств» и других нормативно-правовых актах, принятых Президентом и Правительством России.

В 1998-99 гг. в рамках проекта «Правовая реформа в Российской Федерации» Российский фонд правовых реформ, Федеральное агентство правительственной связи и информации и Министерство культуры Российской Федерации заключили соглашения о взаимодействии и сотрудничестве в области правовой информации и правового воспитания населения. Соглашения, в частности, предусматривали открытие в 1998—2002 гг. центров доступа к правовой информации на базе публичных библиотек.

Первые такие центры были открыты в 1998 году в Смоленске на базе областной универсальной библиотеки, промышленно-экономического колледжа и центра научно-технической информации. В том же году был открыт центр на базе Российской государственной библиотеки, ставший впоследствии первым общероссийским методическим центром Программы.

Сегодня центры доступа к правовой информации открыты во многих библиотеках различного уровня, от главных российских библиотек — государственной и национальной, расположенных в центре Москвы и Санкт-Петербурга, до сельских, поселковых и улусных, таких, как Шемуршинская сельская модельная библиотека, расположенная в 100 километрах от столицы Чувашии — Чебоксар.

Развитие Программы

Модель обеспечения доступа граждан к социально значимой информации, заложенная в основу Программы, получила признание в России и за рубежом.

Эту модель могли взять на вооружение органы власти любого уровня. Именно благодаря интересу к Программе со стороны региональных властей, она стала столь успешной и жизнеспособной.

Например, в Смоленской области, ставшей пионером в реализации Программы, была принята «Программа правовой информатизации Смоленской области», предусматривающая создание региональной сети центров доступа к правовой и деловой информации. В Якутии — региональная программа «Организация Центров правовой информации в государственной сети библиотек Республики Саха (Якутия)».

Аналогичные программы действуют на Камчатке, в Мурманской и Нижегородской областях, Пермском крае, Ханты-Мансийском автономном округе и других субъектах федерации. Число российских регионов, принимающих собственные программы обеспечения доступа граждан к социально значимой информации, постоянно увеличивается.

С самого начала реализации Программы центры создавались не только на базе библиотек. Многие из них открылись в образовательных учреждениях — школах, вузах, техникумах, военных училищах; медицинских учреждениях; учреждениях пенитенциарной системы; органах власти; российских культурных центрах за рубежом и т. д.

Границы Программы расширились и географически: были открыты центры в соседних с Россией странах — Азербайджане, Казахстане, Киргизии, Узбекистане и Украине, и даже в «дальнем зарубежье» — Болгарии, Индии, Италии и Ирландии. Зарубежные центры предоставляют гражданам этих стран актуальную информацию о России, помогают нашим соотечественникам за рубежом не отрываться от корней.

Благодаря активному развитию Программы на региональном уровне, существенно расширилась и номенклатура предоставляемой ими информации. Если первоначальной задачей центров было обеспечение доступа граждан к правовой информации, то сегодня их посетители могут получить ответы на более широкий круг вопросов, ведь руководство организаций, на базе которых открыты центры, и региональные власти лучше знают, какая информация, кроме правовой, наиболее актуальна для местных жителей.

Так Брянская область, пострадавшая в результате Чернобыльской катастрофы, является одним из лидеров по обеспечению доступа граждан к экологической информации. Чувашия делает значительный акцент на информации, способствующей социализации осужденных и граждан, недавно освободившихся из мест лишения свободы.

Белгородская область реализует ряд инициатив по обеспечению доступа к потребительской информации, а центры Архангельской, Тульской и других областей активно участвуют в информационном просвещении населения в связи с «монетизацией льгот» и реформой ЖКХ.

На базе Национальной библиотеки Республики Бурятия в 2005 году был открыт Байкальский информационный центр, информационные ресурсы которого акцентированы на местной культуре, природоохранной деятельности, аграрном, рекреационном и экологическом туризме.

Почти каждый центр предлагает своим посетителям уникальное «информационное меню», сформированное с учетом запросов местного населения. Проявление такой гибкости в работе оказалось возможным благодаря тому, что центры — это динамическая, постоянно развивающаяся структура, стремящаяся соответствовать вызовам времени и специфичным местным потребностям.

Сегодня более 4000 центров, действующих по всей России и за её пределами, предоставляют своим посетителям доступ к правовой, деловой, образовательной и экологической информации, информации о деятельности органов государственной и муниципальной власти, в области защиты прав человека и потребителей, профилактики ВИЧ/СПИДа и т. д.

Неизменна и одинакова в этих центрах только одна основополагающая черта — обеспечение свободного и бесплатного доступа граждан к социально значимой информации.

В связи с тем, что сегодня большинство центров предлагает своим посетителям доступ не только к правовой информации, было решено называть их «центрами социально значимой информации», хотя название самой программы — Программа ПЦПИ — осталось прежним.

Программа сегодня

В 2002 году одновременно с тем, как Российский фонд правовых реформ (РФПР) завершил свою деятельность, была создана Межрегиональная общественная организация в поддержку построения информационного общества «Информация для всех». В эту организацию из РФПР вместе с инициатором и автором концепции Программы — Алексеем Демидовым — перешли функции координатора Программы.

Стратегическими партнерами Программы являются производители справочных правовых систем — компании «Гарант», «Кодекс» и «КонсультантПлюс», которые с первых лет её реализации безвозмездно предоставляют центрам свои информационные продукты.

Ряд центров в рамках Программы был открыт совместно с Министерством экономического развития и торговли Российской Федерации и Российским центром международного научного и культурного сотрудничества при Министерстве иностранных дел Российской Федерации.

При поддержке Представительства Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ) в России были выпущены книги и компакт-диски с информационными материалами по вопросам формирования детско-юношеской политики и профилактике поведения высокой степени риска.

На средства Министерства экономического развития и торговли Российской Федерации в рамках ФЦП «Электронная Россия (2002—2010 гг.)» была выпущена серия компакт-дисков с информационными материалами по проблематике доступа к государственной информации, являющейся общественным достоянием, правовой, деловой, экологической информации, информации по защите прав потребителей.

Совместно с Санкт-Петербургской академией постдипломного педагогического образования и Санкт-Петербургской избирательной комиссией были созданы информационные ресурсы по этико-правовому образованию молодежи и формированию правовой культуры будущих избирателей.

Эти и другие информационные ресурсы, выпускаемые МОО «Информация для всех» и её партнерами по реализации Программы, предоставляются центрам на безвозмездной основе. Информационная и методическая поддержка центров осуществляется также через портал Программы.

В реализации Программы на разных этапах участвовали и участвуют Ассоциация кинообразования и медиапедагогики России, Национальный фонд подготовки кадров, компании «КомпьюЛинк» и «Прайм Групп», многие другие государственные, общественные и коммерческие структуры.

Большой вклад в реализацию Программы на региональном и федеральном уровне вносят администрации Бурятии, Татарстана, Чувашии и Якутии, Архангельской, Брянской, Мурманской, Смоленской, Тульской и Камчатской областей, Ханты-Мансийского автономного округа и других регионов России.

Необходимо также отметить личный вклад в реализацию Программы старшего инспектора отдела библиотек Министерства культуры Российской Федерации Маркса Усачева и начальника отдела Управления обеспечения правовой информатизации Федеральной службы охраны Сергея Германа.

Однако самый большой вклад в реализацию Программы внесли те, кто занимается этим «на местах», в первую очередь — представители российского библиотечного сообщества. В 2002 году они объединились в Некоммерческое партнерство «Межрегиональное объединение публичных центров правовой информации», основная задача которого — содействие обмену передовым опытом в области обеспечения доступа граждан к социально значимой информации и методическая поддержка участников Программы.

Признание Программы

В 2003 году Межправительственный совет Программы ЮНЕСКО «Информация для всех» дал высокую оценку Программе ПЦПИ как механизму реализации принципа всеобщего доступа к информации. В 2006 году Бюро Межправительственного совета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех» назвало Программу ПЦПИ «прекрасным образцом для подражания».

Ещё в 1999 году этот образец был взят за основу Белоруссией, которая разработала собственную программу создания публичных центров правовой информации, утвержденную в 2002 году указом Президента Республики Беларусь.

В базе данных Libraries Success Stories Database, созданной в 2005 году Международной федерацией библиотечных ассоциаций и учреждений с целью пропаганды успешных проектов, реализуемых на базе библиотек, была особо отмечена деятельность Смоленской областной универсальной библиотеки в рамках Программы.. Программа также была отмечена премией Правительства Российской Федерации 2005 года в области культуры.

В 2006 году Россию посетила съемочная группа телеканала EuroNews для съемок небольшого фильма о Программе. Этот фильм транслировался в течение недели по всей Европе на семи основных европейских языках и был размещен на портале ЮНЕСКО. Фильм также был запрошен Европейским союзом вещателей для трансляции его членами.

В том же году Йельский университет пригласил члена Экспертного совета МОО «Информация для всех» — старшего научного сотрудника Института государства и права Российской академии наук Ирину Богдановскую сделать доклад о Программе на международной конференции по вопросам доступа к знаниям — Access to Knowledge.

Значение Программы

Одна из главных целей государства — обеспечить право граждан на доступ к информации и знаниям. Согласно Конституции Российской Федерации, «каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом».

В то же время, российское законодательство не всегда в достаточной степени детализирует порядок реализации этой конституционной нормы. Существует также определенный дисбаланс между законодательством, охраняющим интересы владельцев информации, и законодательством, регулирующим порядок доступа к социально значимой, являющейся общественным достоянием, — официальной, правовой, потребительской, экологической, деловой и т. п.

Создаваемые в рамках Программы центры социально значимой информации предоставляют возможность коллективного решения государственными, общественными и коммерческими структурами широкого круга социальных проблем.

Для граждан, вне зависимости от места их жительства, возраста, уровня образования и иных индивидуальных качеств, центры являются авторитетным источником актуальной, доступной и бесплатной социально значимой информации о своих правах, возможностях и обязанностях как гражданина.

Для организаций, на базе которых открываются центры, они становятся дополнительным инструментом работы с целевой аудиторией — посетителями, учениками, студентами, сотрудниками, бизнесменами, лидерами общественных организаций и т. п.

Для органов власти регионального и муниципального уровня центры служат эффективным каналом информационного обмена, позволяющим наладить доверительный диалог с гражданами и добиться получения «обратной связи».

Для общества в целом деятельность центров в качестве информационного посредника между властью и обществом положительно влияет на формирование институтов гражданского общества, содействует вовлечению граждан в общественную жизнь, помогает преодолеть социальную апатию и снять социальное напряжение в обществе.

Для налаживания обмена опытом между экспертами и специалистами, занимающимися реализацией Программы, регулярно проводятся круглые столы и конференции, посвященные проблематике обеспечения доступа к социально значимой информации.

В частности, этой проблематике регулярно посвящается секция на конференции «Право и Интернет», проходящей в Москве с 1999 года. В 2002 году она стала главной темой конференции.

Первая конференция по проблематике Программы — «Участие библиотек в правовом воспитании населения и юридическом образовании» прошла в 1998 году на базе юридического факультета СПбГУ. В ней приняли участие ведущие эксперты из Германии, Нидерландов, России и США.

В 1999 году прошла первая всероссийская конференция — «Публичные центры правовой информации в России: состояние, проблемы и перспективы развития, взаимодействие с региональными СМИ», — организованная специально для руководителей центров правовой информации.

В 2003 году в Петропавловске-Камчатском прошла конференция «Программа ЮНЕСКО «Информация для всех»: развитие национальной и международной информационной политики», в 2004 году в С.-Петербурге — конференция «Программа ЮНЕСКО «Информация для всех». Всеобщий доступ к информации», в 2005 году в Смоленске — конференция «Доступ к государственной информации, являющейся общественным достоянием», в 2004-06 гг. в Брянске — конференция и семинары «Экологическая культура и информация в интересах устойчивого развития» и т. д.

С 1999 года регулярно проводятся многочисленные конференции, семинары и иные мероприятия по проблематике Программы на региональном и муниципальном уровне.

Во многом под влиянием Программы и проводимых в её рамках мероприятий, в России сформировались региональные сообщества экспертов, работающих в области обеспечения доступа к социально значимой информации, создания элементов «электронного государства», построения информационного общества и обществ знаний.

Таким образом, достигается сверхзадача Программы — содействие укреплению институтов гражданского общества и построению постиндустриального общества, в котором главными ценностями являются информация и знание, а наиболее ценным навыком — умение человека эффективно распоряжаться ими, то есть — общества знаний.

Ссылки

• [www.ifap.ru/pcpi/ Портал Программы ПЦПИ]
• [clinic.jurfak.spb.ru/ Юридическая клиника факультета Санкт-Петербургского государственного университета]
• [www.smolensklib.ru/web2/index.htm Смоленский центр доступа к правовой информации на базе областной библиотеки]
• [spek.keytown.com/rasMain/16_baners/CPI/CPI.htm Смоленский центр доступа к правовой информации на базе промышленно-экономического колледжа]
• [www.rsl.ru/index.php?doc=133 Центр доступа к правовой информации на базе Российской государственной библиотеки]
• [www.nbrb.ru/nb/projects/UNESCO.php Байкальский информационный центр]
• [www.ncpi.gov.by/ Белорусский аналог программы]
• [www.nlr.ru/lawcenter/ Центр правовой информации Российской национальной библиотеки]

Отрывок, характеризующий Программа ПЦПИ

– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.


Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.
Мечтания о Соне имели в себе что то веселое, игрушечное. Но думать о княжне Марье всегда было трудно и немного страшно.
«Как она молилась! – вспомнил он. – Видно было, что вся душа ее была в молитве. Да, это та молитва, которая сдвигает горы, и я уверен, что молитва ее будет исполнена. Отчего я не молюсь о том, что мне нужно? – вспомнил он. – Что мне нужно? Свободы, развязки с Соней. Она правду говорила, – вспомнил он слова губернаторши, – кроме несчастья, ничего не будет из того, что я женюсь на ней. Путаница, горе maman… дела… путаница, страшная путаница! Да я и не люблю ее. Да, не так люблю, как надо. Боже мой! выведи меня из этого ужасного, безвыходного положения! – начал он вдруг молиться. – Да, молитва сдвинет гору, но надо верить и не так молиться, как мы детьми молились с Наташей о том, чтобы снег сделался сахаром, и выбегали на двор пробовать, делается ли из снегу сахар. Нет, но я не о пустяках молюсь теперь», – сказал он, ставя в угол трубку и, сложив руки, становясь перед образом. И, умиленный воспоминанием о княжне Марье, он начал молиться так, как он давно не молился. Слезы у него были на глазах и в горле, когда в дверь вошел Лаврушка с какими то бумагами.
– Дурак! что лезешь, когда тебя не спрашивают! – сказал Николай, быстро переменяя положение.
– От губернатора, – заспанным голосом сказал Лаврушка, – кульер приехал, письмо вам.
– Ну, хорошо, спасибо, ступай!
Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.


Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.