Раймунд Роже Транкавель
| Раймунд-Рожер Транкавель Raimond-Roger Trencavel<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| ? — 1209 | |||
| Предшественник: | Рожер II Транкавель | ||
| Наследник: | Раймунд II Транкавель | ||
| Рождение: | 1185 | ||
| Смерть: | 10 ноября 1209 | ||
| Род: | Дом Транкавель | ||
| Отец: | Рожер II Транкавель | ||
| Мать: | Аделаида Тулузская | ||
| Супруга: | Агнеса де Монпелье | ||
| Дети: | Раймунд II Транкавель | ||
Раймунд-Рожер Транкавель (фр. Raimond-Roger Trencavel) (1185 — 10 ноября 1209) — из рода Транкавелей, виконт Альби, Амбьяле и Безье (вассал графа Тулузского), виконт Каркассона и Разеса (вассал графа Барселоны, который в то же время был правителем Арагона).
Семья
Раймунд-Рожер — сын Рожера II Транкавеля и племянник Раймунда VI Тулузского. В 5 лет он стал сиротой и был отдан под опеку Бертрана де Сессака, известного катара. Он женился на Агнесе де Монпелье, которая родила ему сына — Раймунда II Транкавеля.
Начало правления
Раймунд-Рожер жил в графском замке в Каркассоне, который был построен его предками еще в XI веке. Он не был катаром, но, как и другие сеньоры Лангедока, терпимо и либерально относился к тому, что касалось религии. Например, его толерантность проявлялась в том, что он полагался на еврейскую общину в вопросе управления Безье.
Альбигойские войны
После убийства в 1208 году легата Петра де Кастельно, папа Иннокентий III начал крестовый поход против альбигойцев. Он отлучал от церкви сеньоров Лангедока (это коснулось и Раймунда-Рожера, и его дяди Раймунда VI Тулузского), которые относились лояльно к еретикам.
В середине 1209 года крестоносцы собрались в Лионе и начали свой поход на юг. В июне Раймунд VI Тулузский, узнав о приближающейся опасности, покаялся в Валансе и пообещал бороться против ереси. Отлучение от церкви с него сняли, и он присоединился к крестоносцам, защитив таким образом свои земли.
Крестоносцы прошли через Монпелье и направились к землям Раймунда-Рожера. Тот попытался поступить так же, как и его дядя, но легаты папы отказались его принять[1]. В это время крестоносцы дошли до Безье и в июле заняли эти земли. Раймунд-Рожер отступил в Каркассон.
1 августа крестоносцы начали осаду города. Так как Раймунд-Рожер был вассалом правителя Арагона, он ожидал, что Педро II придет к нему на помощь, но тот, являясь прямым вассалом папы, предпочел дипломатический путь и стал посредником в переговорах между воющими сторонами. Однако переговоры провалились.
В городе не хватало питьевой воды, поэтому 15 августа Каркассон был вынужден сдаться.
Раймунд-Рожер взял на себя обязанность провести переговоры и заключить соглашение. Что произошло тогда, достоверно неизвестно: он был арестован во время переговоров или предложил себя в качестве заложника в обмен на жизнь горожан Каркассона. Известно лишь, что он был заключен в тюрьму, а горожане были изгнаны из города без возможности забрать с собой имущество.
Через несколько месяцев после этого Раймунд-Рожер умер в тюрьме, скорее всего из-за дизентерии. Симон де Монфор, который принимал участие в крестовом походе и получил земли Транкавелей, был осужден за то, что кинул Раймунда-Рожера в тюрьму.
В кино
В мини-сериале «Лабиринт» 2012 года роль Раймунда исполнил Том Фелтон.
Напишите отзыв о статье "Раймунд Роже Транкавель"
Примечания
- ↑ Существуют разные предположения о том, что произошло на самом деле. По одним источникам Раймунд-Рожер Транкавель не собирался подчиняться крестоносцам. По другим, он бросился к ногам легата Арнольда Амальрика, но тот отказался снять отлучение.
См. также
Отрывок, характеризующий Раймунд Роже Транкавель
Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.
