СВАРЗ-Икарус

СВАРЗ-Икарус
СВАРЗ-Икарус в кузове Икарус-283.
Завод-изготовитель	→ СВАРЗ
Выпускался, гг.	1988—1992
Экземпляры:	60
Вместимость, чел.
Мест для сидения	37 / ?
Номинальная вместимость (5 чел/м²)	168 / 204
Габариты
Длина, мм	16 500 / 17 975
Ширина, мм	2 500
Высота по крыше, мм	3 160
База, мм	5 400 и 6 200
Клиренс, мм	350
Салон
Количество дверей для пассажиров	4
Формула дверей	2-2-2-2 (4-4-4-4)
Двигатель
Система управления	РКСУ

СВАРЗ-Ика́рус — советский сочленённый троллейбус особо большой вместимости, производившийся с 1988 по 1992 год на заводе СВАРЗ в Москве на основе автобусов Ikarus 280 и Ikarus 283.

Описание

Троллейбусы СВАРЗ-Икарус производились путём переоборудования новых автобусов Икарус-280.33, 280.64 и 283.00. Самый первый троллейбус, модернизированный таким образом в ноябре 1988 года, поступил на испытания в Филёвский автобусно-троллейбусный парк г. Москвы и получил бортовой номер 0012. Он имел «планетарные» двери (модификация 280.64). С 1989 года СВАРЗ-Икарусы поставлялись в ФАТП, 6-й и 7-й троллейбусные парки, однако из двух последних они были распроданы в Вологду, Тверь и Рустави. 16 июня 2004 года около станции метро «Кропоткинская» произошёл разрыв узла сочленения троллейбуса с бортовым номером 0048 (283.00), в результате чего в течение трёх месяцев в ФАТПе были списаны все оставшиеся СВАРЗ-Икарусы. Однако история троллейбусов «Икарус» в Москве на этом не закончилась: оригинальный Икарус-280Т (сборки завода Ikarus) проработал в ФАТПе до 2008 года под номером 0049 (позднее — 3649).

Интересные факты

• СВАРЗ-Икарусы не имеют собственного цифрового обозначения по ГОСТу.
• Наравне с ЗиУ-683Б массово использовался в качестве уличных баррикад в Москве во время августовского путча 1991 года.
• Самым последним СВАРЗ-Икарусом в пассажирской эксплуатации оказался самый первый: он был списан ровно через три месяца после ЧП у метро «Кропоткинская». Дело в том, что он был перенумерован сначала в 0022, затем уже в 0041.
• Троллейбусы СВАРЗ-Икарус можно встретить в кинофильмах «Бабник», «Перекрёсток», «Московская жара», «Дневной дозор».

См. также

• Ikarus-280T

Отрывок, характеризующий СВАРЗ-Икарус

– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.