Сапунов, Евгений Николаевич
| Евгений Николаевич Сапунов | |
 |
Евгений Николаевич Сапунов (6 февраля 1887, деревня Буланцево Калужской губернии — 28 октября 1917, Москва, Красная площадь) — солдат, командир роты двинцев, революционер.
Содержание
Биография
Из крестьянской семьи. Отец — крестьянин-садовод.
С отличием окончил Бышковичскую сельскую школу, затем учился в училище при монастыре Тихонова Пустынь.
Трудовой путь начал отходником в г. Одессе в 1904 году, где примкнул к революционному движению, но попал под наблюдение полиции и был вынужден вернуться на родину. Активно участвовал в революционном движении 1905—1907 годов, распространял революционную литературу и выступал агитатором. Вместе с отцом Н. В. Сапуновым создал кружок, где под видом самообразования пропагандировались революционные идеи, читалась революционная литература[1].
Революционную деятельность начал ещё в юности. Распространял листовки, участвовал в крестьянских сходках.
В 1905 году вступил в местный «Союз самообразования».
В 1908 году участвовал в крестьянских выступлениях против помещиков, за что подвергся тюремному заключению и с 1909 года находился под гласным надзором полиции. В 1912 году вновь был арестован.
В 1915 году призван в царскую армию. Служил в 303-м полку 76-й пехотной дивизии 27-го армейского корпуса 12-й армии. Был направлен в школу прапорщиков, но из-за политической неблагонадёжности отчислен и отправлен на фронт рядовым. Участвовал в Первой мировой войне[2].
После Февральской революции избран членом полкового комитета 303-го пехотного Сенненского полка.
Весной 1917 года вступил в РКП(б).
20 июля за антивоенную агитацию арестован вместе со 138 солдатами и помещён в Двинскую военную тюрьму. В тюрьме был избран в тюремный партийный комитет.
Вместе с двинцами был переведён в Бутырскую тюрьму в Москве.
После освобождения избран командиром роты двинцев.
Погиб в бою возглавляемой им роты с контрреволюционными войсками на Красной площади во время Великой Октябрьской Социалистической революции. Первый бой в Москве за Советскую власть.
Похоронен в братской могиле у стен Кремля вместе с другими погибшими двинцами и героями событий Октября в Москве.
Отец четверых детей.[3]
Память
С 1957 года по 1992 его имя носил бывший Ветошный проезд (с 1992 года Ветошный переулок) в Китай-городе в Москве.
Напишите отзыв о статье "Сапунов, Евгений Николаевич"
Примечания
- ↑ Времена и Судьбы. Сборник биографий известных политических деятелей Калужской области 1917—1985 гг. /Авт.-сост. Т. А. Морева, Н. В. Гущина. — Калуга: Издательство: «Полиграф-Информ», 2010. — С. 167—168. ISBN 978-5-93999-390-6
- ↑ ГКУ «Государственный архив документов новейшей истории Калужской области». Фонд П-7696, опись 1, ед. хр. 678, 679.
- ↑ Абрамов Алексей. У Кремлёвской стены. — М., Политиздат, 1988. ISBN 5-250-00071-1
Литература
- Москва. Энциклопедия / Глав. ред. А. Л. Нарочницкий. — М.: Советская энциклопедия, 1980. — 688 с., ил.
- Абрамов Алексей. У Кремлёвской стены. — М., Политиздат, 1988. — ISBN 5-250-00071-1.
|
Это заготовка статьи о персоналии из России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Сапунов, Евгений Николаевич
– Tres drole, mon monsieur prince, [Очень забавно, мой господин князь,] – сказал дежурный штаб офицер. (Он помнил, что по французски как то особенно говорится титул князь, и никак не мог наладить.)В это время они все уже подъезжали к батарее Тушина, и впереди их ударилось ядро.
– Что ж это упало? – наивно улыбаясь, спросил аудитор.
– Лепешки французские, – сказал Жерков.
– Этим то бьют, значит? – спросил аудитор. – Страсть то какая!
И он, казалось, распускался весь от удовольствия. Едва он договорил, как опять раздался неожиданно страшный свист, вдруг прекратившийся ударом во что то жидкое, и ш ш ш шлеп – казак, ехавший несколько правее и сзади аудитора, с лошадью рухнулся на землю. Жерков и дежурный штаб офицер пригнулись к седлам и прочь поворотили лошадей. Аудитор остановился против казака, со внимательным любопытством рассматривая его. Казак был мертв, лошадь еще билась.
Князь Багратион, прищурившись, оглянулся и, увидав причину происшедшего замешательства, равнодушно отвернулся, как будто говоря: стоит ли глупостями заниматься! Он остановил лошадь, с приемом хорошего ездока, несколько перегнулся и выправил зацепившуюся за бурку шпагу. Шпага была старинная, не такая, какие носились теперь. Князь Андрей вспомнил рассказ о том, как Суворов в Италии подарил свою шпагу Багратиону, и ему в эту минуту особенно приятно было это воспоминание. Они подъехали к той самой батарее, у которой стоял Болконский, когда рассматривал поле сражения.
– Чья рота? – спросил князь Багратион у фейерверкера, стоявшего у ящиков.
Он спрашивал: чья рота? а в сущности он спрашивал: уж не робеете ли вы тут? И фейерверкер понял это.
– Капитана Тушина, ваше превосходительство, – вытягиваясь, закричал веселым голосом рыжий, с покрытым веснушками лицом, фейерверкер.
– Так, так, – проговорил Багратион, что то соображая, и мимо передков проехал к крайнему орудию.
В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
