Сельские обыватели

Сельские обыватели — в Российской империи термин Свода законов, означающий сословный эквивалент крестьянства. Кроме собственно крестьян, сельскими обывателями числились также однодворцы, военные поселяне, а также те башкиры и казаки, которые не имели «высших прав состояния» (то есть, не относились к другим сословиям).

При крепостном праве

До уничтожения крепостного права различались:

• свободные сельские обыватели, к которым причислялись государственные крестьяне разных наименований — в том числе однодворцы, колонисты, вольные люди, половники, царане — независимо от земель (казенных, владельческих, собственных), на которых они были водворены, а также свободные хлебопашцы
• обязанные крестьяне, водворенные на землях помещичьих (уволенные по закону от 2 апреля 1842 года) и в майоратных имениях, пожалованных в западных губерниях
• крепостные.

В конце XIX века

После отмены крепостного права Свод законов различал две группы сельских обывателей:

• крестьяне-собственники и поселяне-собственники
• временнообязанные крестьяне (работающие на помещичьей земле до выкупа наделов в собственность). К концу XIX века разряд временнообязанных крестьян сохранился лишь в Закавказье. Временнообязанные крестьяне отличались от крестьян-собственников по поземельному своему устройству, но не по правам состояния.

В целом большинство сельских обывателей назывались «крестьянами».

К сельским обывателям были приравнены и инородцы (за исключением евреев), при этом оседлые инородцы были уравнены с сельскими обывателями и в правах, и в порядке управления, а кочевые и бродячие образовывали особенное сословие, равное сельским обывателям в правах, но отличное от него в способе управления.

По правам состояния сельские обыватели составляли низший в государстве класс людей и вместе с мещанами образовывали податные состояния. В своих гражданских отношениях, семейных и имущественных, сельские обыватели подчинялись обычному праву и волостному (сельскому) суду. С другой стороны, юридическое положение сельских обывателей представляло то существенное отличие от юридического положения мещан, что закон предоставлял властям, особенно в лице земского начальника, функции попечительства о хозяйственном их благоустройстве и нравственном преуспеянии, что, между прочим, отражалось в правилах о семейных разделах и переделах; вместе с этим они подлежали не только дисциплинарной власти своих обществ, подобно мещанам, но и административно-карательной власти сельского старосты, волостного старшины и земского начальника.

Приписка

Права сельских обывателей обуславливались припиской к сельскому обществу или к волости. В состояние сельских обывателей могли записываться лица бывших податных состояний, а в Сибири — и ссыльнопоселенцы. Приписка совершалась по приёмным приговорам сельских или волостных сходов. По общему правилу, приписывающиеся к сельскому обществу пользовались всеми правами и несли все обязанности членов данного общества; при общинном землевладении они участвовали, следовательно, и в пользовании отведённой обществу в наделе мирской землей. Никакие условия, направленные к ограничению вновь вступающих членов общества в пользовании надельной землей не допускались. В тех сельских обществах, которые в отношении владения землей состояли из нескольких поземельных общин, приёмный приговор составлялся не сельским сходом, а селенным сходом той именно общины, из надела которой принимаемый получал участок в пользование. Приписка к сельскому обществу без права пользования надельной землей допускалась (помимо приёмного приговора, единоличным распоряжением волостного старшины), лишь для крестьян, уволенных из прежнего общества и уже владевших на праве личной собственности участком земли известной величины, расположенным на расстоянии не далее 15 верст от места нахождения того общества, к которому владелец участка желает приписаться. В губерниях северо-западных и закавказских на приписку к сельскому обществу без приемного приговора имели также право лица: 1) приобретшие в данном обществе крестьянский участок в полном его составе, и 2) нанявшие, по крайней мере на три года, участок господской земли (в Закавказье — не менее высшего размера подымного полевого надела, в Северо-западном крае — не менее 10 десятин). Крестьяне, приписавшиеся к сельскому обществу помимо приёмного приговора и без права участия в пользовании мирским наделом, подчинялись, наравне с другими членами общества, волостному и сельскому общественному управлению; участвовали в выборах должностных лиц и в других делах крестьянского управления, а также в раскладке и отправлении обществом казенных податей, земских повинностей и мирских сборов, но освобождались от всех обязанностей, проистекающих из пользования мирским наделом и, не участвовали в решении сельским (или селенным) сходом дел, относящихся до общинного землепользования. Приписка к обществу поселян (бывших колонистов) разрешалась только лицам, имеющим те же самые права состояния. Приписывавшиеся к волостям получали права сельского состояния без принадлежности к сельскому обществу, следовательно — без права участия в надельной земле. Закон, предоставляя сельскому сходу право удалять порочных членов из своей среды, не распространял этого права на волостной сход; но сенатской практикой было признано, что волостной сход вправе отказаться от обратного принятия опороченных по суду лиц, приписанных к волости. Право устранять крестьян от участия в сходах на срок не более трех лет было предоставлено только сельскому сходу и потому не применимо в лицам, приписанным к волости.

Права сельского состояния

Права сельского состояния сообщались через брак (если жена по происхождению своему не принадлежала к состоянию высшему), рождением (незаконнорожденным детям — их матерью, как это признано сенатом) и усыновлением. Последнее у крестьян заменялось припиской к семействам, на что согласия общества не требовалось. «Прийман» (усыновленный), а равно зять, перешедший в дом тестя на правах сына, в силу приписки к семейству становился членом сельского общества, к которому принадлежит принявшее его семейство, но не приобретал права требовать особого на себя надела, а имел право на пользование мирской землей в составе и наравне с другими членами того семейства. Прекращение прав сельского состояния, кроме лишения прав по суду, обуславливается ещё приобретением прав другого состояния. Приобретение прав одного из привилегированных состояний — дворянства или почётного гражданства — само собою влекло за собой прекращение сельского состояния. Для перехода в мещанство или купечество требовалось предварительное получение увольнительного приговора от сельского общества. Увольнение крестьянина из сельского общества допускалось при соблюдении следующих условий: чтобы увольняемый отказался от участия в мирском наделе и сдал состоявший в его пользовании участок земли (если последний не выкуплен и не выделен из мирского надела); чтобы к увольнению не было препятствий по отправлению воинской повинности; чтобы на семействе увольняемого не было недоимок и подати были уплачены по 1 января следующего года; чтобы на увольняемом не было бесспорных взысканий, предъявденных волостному управлению; чтобы он не состоял под судом и следствием; чтобы родители его были согласны на увольнение; чтобы остающиеся в обществе члены его семьи, неспособные к труду, были обеспечены; чтобы им был представлен приёмный приговор того мещанского общества, в которое он вступает (на вступление в купечество не требовалось согласия купеческого общества). Последние три условия не требовались от крещёных башкир.

Реформы начала XX века

Образованные в 1902 году местные комитеты о нуждах сельскохозяйственной промышленности при обсуждении вопроса о правовом положении крестьян в большинстве высказались за отмену административной опеки и уравнение крестьян в правах с прочими сословиями, Наоборот, действовавшая при министерстве внутренних дел редакционная комиссия, руководимая министром внутр. дел (В. К. Плеве) и его ближайшими сотрудниками — А. С. Стишинским и В. И. Гурко, высказалась за сохранение и даже обострение сословной обособленности крестьян. В том же духе работали и многие из числа губернских совещаний, образованных в силу Высочайшего указа 8-го января 1904 года. Прогрессивное течение стало усиливаться только во второй половине 1904 года. В силу манифеста 11 августа этого года телесные наказания, установленные по закону за проступки для сельских обывателей и инородцев, а также других лиц, не изъятых от сих наказаний по правам состояния, были отменены, с заменой их другими взысканиями. Указом 12 декабря было повелено «привести законы о крестьянах к объединению с общим законодательством Империи», чтобы обеспечить за крестьянами «положение полноправных свободных сельских обывателей». Министерство юстиции внесло в 1906 году в Государственную думу законопроект об упразднении волостных судов и отмене судебных функций земских начальников и восстановлении выборной мировой юстиции.

Указ 5 октября 1906 года

5 октября 1906 года был издан указ «об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей и лиц других бывших податных состояний». Сельские обыватели были освобождены

• от представления увольнительных общественных приговоров при поступлении в учебные заведения и на гражданскую службу, равно как и от исполнения личных натуральных повинностей и от несения общественной службы на все время учебного курса или состояния в гражданской службе
• от необходимости представления при поступлении в белое духовенство или при пострижении в монашество увольнения от общества, согласия казенной палаты и разрешения губернатора.

Было отменено также обязательное исключение сельских обывателей (и лиц других податных состояний) из обществ при вступлении их в гражданскую службу, при производстве в чины и получении орденов, при окончании учебного курса, при получении ученых степеней, а также вообще при приобретении ими высших прав состояния с предоставлением этим лицам оставаться в составе своих обществ с соответствующими правами и обязанностями. В отношении подсудности и наказаний они стали подчиняться узаконениям, действующим по отношению к тем высшим сословиям или званиям, права которых они приобрели. Сельским обывателям, принадлежащим к составу сельского общества, было разрешено:

• одновременно причисляться к составу других обществ
• получать, по отказе от участия в пользовании мирской землей или по отчуждении принадлежащих им участков таковой земли, беспрепятственное увольнение из сельских обществ, без соблюдения установленных прежним законом требований, с причислением их к своим волостям без согласия волостного схода, кроме тех случаев, когда увольняемые состоят уже в других обществах или на гражданской службе, либо приобрели высшие права состояния.

Указом 5 октября была предоставлена также сельским обывателям и лицам других податных состояний свобода избрания места постоянного жительства, наравне с лицами прочих состояний, с выдачей им, в качестве видов на жительство, бессрочных паспортов. Было отменено запрещение сельским обывателям, не владеющим недвижимостью, писать векселя; разрешено бывшим горнозаводским людям и крестьянам устраивать огнедействующие заведения и лесопильные мельницы, а также производить торговлю лесом в заводских селениях. Отменены были также

• особые правила о наказуемости сельских обывателей и других лиц, подведомственных волостному суду, за проступки, не наказуемые по уставу о наказаниях, налагаемых мировыми судьями (например, за мотовство, пьянство)
• правила о принудительной отдаче лиц быв. податных состояний в общественные работы в качестве особых мер наказания или при несостоятельности их к уплате денежных взысканий
• особые меры взыскания, налагаемые волостными судами в Прибалтийском крае. Была отменена административно-карательная власть земских и крестьянских начальников в отношении лиц, подведомственных волостному, сельскому и инородческому управлениям, но в отношении должностных лиц крестьянского общественного управления и суда эта власть была сохранена.

Источники

• Сельские обыватели // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Из статьи в ЭСБЕ:

• Э. П. Беннигсен, «К вопросу о пересмотре законодательства о крестьянах» (1902)
• И. Страховский, «Крестьянские права и учреждения» (1903)
• И. Страховский, «Крестьянский вопрос» (в сборн. «Нужды деревни по работам комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности», т. I, 1904)
• И. Страховский, «Труды редакционных комиссий по пересмотру законоположений о крестьянах» (1903—04)
• Д. Друцкой-Сокольнинский, «Предполагаемая крестьянская реформа» («Вестн. Евр.», 1904, V)
• А. Еропкин, «Редакционная комиссия по пересмотру положения о крестьянах» (1904, VIII)
• Ф. Г. Тернер, «Замечания на труды редакционной комиссии мин-ва внутренних дел по пересмотру законоположений о крестьянах» (1904)
• С. Кривенко, «Крестьянское дело и канцелярское творчество» («Русская Мысль», 1905, VI, IX)
• «Отзывы печати на труды редакционной комиссии по пересмотру законоположений о крестьянах» (изд. земского отдела, 1905)
• А. А. Риттих, «Крестьянский правопорядок» (свод трудов местных комитетов по 49 губерниям Европейской России, 1904)
• С. Толстой, «О составе крестьянского населения» (Москва, 1904)
• С. П. Никонов, «Крестьянский правопорядок и его желательное будущее» (Харьков, 1906)
• H. К., «Указ 5 октября» («Право», 1906, № 41).

Отрывок, характеризующий Сельские обыватели

и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.


Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]