Сибирский завод тяжёлого машиностроения
Поделись знанием:
К:Предприятия, основанные в 1941 году
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.
В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Координаты: 56°00′12″ с. ш. 92°50′15″ в. д. / 56.00333° с. ш. 92.83750° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.00333&mlon=92.83750&zoom=14 (O)] (Я)
| ЗАО «СИБТЯЖМАШ» (СЗТМ) | |
 | |
| Тип | |
|---|---|
| Год основания | |
| Расположение | |
| Ключевые фигуры |
Лусников, Павел Леонидович (Генеральный директор, 1996-2011 гг.) |
| Отрасль |
Тяжёлое машиностроение: производители кранов |
| Продукция |
мостовые краны: общего и специального назначения, металлургические, краны для АЭС, а также перегружатели и козловые краны |
| Число работников | |
| Награды |
|
ЗАО «Сибирский завод тяжёлого машиностроения» (ЗАО «СИБТЯЖМАШ», СЗТМ) — российская компания по выпуску тяжёлых грузоподъёмных кранов, расположенная в городе Красноярске.
Общество основано в период приватизации на базе ранее существовавшего государственного ПО «Сибтяжмаш», ведущего историю с 1941 года и относившегося к Министерству тяжёлого машиностроения СССР[3].
Содержание
История
Советская эпоха
В 1940 году, к строительству в Красноярске, в частности, завода тяжёлого машиностроения приступил «Красноярскпромхимстрой», который 8 сентября 1941 года, приказом Наркомстроя СССР, был объединён с эвакуированным Харьковским строительным трестом № 26 в Особую строительно-монтажную часть № 26 (ОСМЧ-26), для строительства оборонных предприятий…
Завод основан в 1941 году на базе эвакуированного из города Бежица Брянской области паровозостроительного завода «Красный профинтерн»[4]. Народному комиссариату тяжёлого машиностроения предлагалось ввести до IV квартала 1942 года первой очереди заготовительных и механосборочных цехов предприятия[5].
Всего прибыло около шести тысяч вагонов[6]. Эвакуируемое из Бежицы эшелонами оборудование разгружалось вручную и на руках — за 12 км переносилось к месту возведения нового, Красноярского паровозостроительного завода. Начиная с августа, одновременно со строительством производственных мощностей выпускалась продукция для фронта — снаряды, гранаты и миномёты[6][7].
В начале нового, 1942 года заводу был установлен государственный план по изготовлению миномётов[8], а в сентябре 1942 года завод выпустил первый паровоз серии «Серго Орджоникидзе»[9].
В 1943 году завод выпустил три литейных крана.
18 февраля 1945 года была запущена 1-я очередь завода «Красный Профинтерн», обеспечивающая крупносерийное производство грузовых паровозов серии СО, металлургических кранов и других машин для тяжёлой промышленности…
После войны завод обладал производственной базой из 15 цехов, позволявшей осуществлять весь технологический цикл производства кранов для металлургии и паровозов. Паровозы серии СО строились как по заказу НКПС, так и для промышленности.[4].
С конца 1950 года паровозы снимаются с производства, а завод получает современное название — Сибирский завод тяжёлого машиностроения.
Настоящее время
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[www.admkrsk.ru/city/areas/kir/PublishingImages/StelaSZTM.jpg Стела СЗТМ] |
|
|
[visualrian.ru/storage/PreviewWM/4323/96/432396.jpg?1251375911 Ворота завода] |
|
|
[www.visualrian.ru/storage2/PreviewWM/7972/73/797273.jpg?1289563263 Директор: Николай Созинов, 1978] |
|
|
[visualrian.ru/storage/PreviewWM/4324/05/432405.jpg?1251375717 Сборка клещей мостового крана в цехе краностроения, 2009] |
- В начале 2000-х годов предприятие изготовило и поставило для первой очереди Тяньваньской АЭС шесть кранов грузоподъёмностью более 150т[10]. В 2007 году представители предприятия вели переговоры с китайскими властями о новых поставках для второй и третьей очереди станции[10].
- В период с 2003 года по 2004 год «Сибтяжмаш» поставил два крана для реакторных залов АЭС «Куданкулам»[11].
- В июле 2009 года «Сибтяжмаш» по заказу компании «Русгидро» приступил к выпуску новых задвижек для Саяно-Шушенской ГЭС. Кроме того, планировалось подписание контрактов на поставку трёх полярных кранов для атомных станций Болгарии и Индии[12]. Однако, впоследствии Индия вынуждена была отозвать свою заявку[13]. Также в 2009 году были изготовлены краны грузоподъёмностью 525т для Богучанской ГЭС[14].
- В 2010 году компания освоила выпуск кранов для погрузки железнодорожных контейнеров со спредерным захватом[15].
Деятельность
Показатели деятельности
В период с января по октябрь 2010 года Сибтяжмашем было выпущено продукции на 540 млн. рублей, что на 102% больше, чем в аналогичном периоде прошлого года[2].
Конфликты и проблемы
В период с 2006 года по 2007 год на предприятии было проведено комплексное обследование состояния промышленной безопасности опасных производств предприятия специалистами надзорных органов[16]. В результате были выявлен ряд нарушений. По результатам проверок руководителю предприятия выписано предписание об их устранению в установленный срок, а ряд работников - мастер цеха и главный инженер были привлечены к административной ответственности. Однако в установленный срок предприятием нарушения не были устранены, и Ростехнадзор в период с 2007 года по 2008 год был вынужден через суд добиваться приостановки деятельности опасных производственных мощностей: грузоподъёмных механизмов, сталеплавильного и чугунолитейного цехов, мазутной станции а также сталеплавильной печи[17]. Срок приостановки деятельности - до мая 2008 года[18].
- 28 августа 2009 года на заводе было введено внешнее наблюдение. Временным Управляющим был назначен член некоммерческого партнерства «Московская саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих» Михаил Василега[19].
- В декабре 2009 года из-за нехватки средств на закупку материалов возникла дебиторская задолженность. Завод был вынужден остановить производство и отправить более 2000 человек персонала в вынужденный отпуск с выплатой 2/3 заработной платы до 1 февраля 2010 года[1][20].
- 17 декабря 2009 года состоялось слушание в Красноярском арбитраже по делу о банкротстве против СЗТМ по иску одного из поставщиков, которому компания задолжала около 2 млн. рублей. Кроме того компания задолжала налоговой инспекции порядка 130 млн. рублей, хотя и не была включена в реестр кредиторов[19].
- 1 июня 2010 года предприятие было отключено от электроснабжения из-за возникших долгов местному Энергосбыту в размере 23 млн. рублей. Однако, конфликта удалось избежать благодаря вмешательству краевых властей. По договорённости сторон, уже 2 июня электроснабжение было восстановлено, а компания должна рассчитаться с долгом в размере 21,6 млн. рублей до конца 2010 года[21][22]. Как выяснилось позднее, компания сама предложила приостановить электроснабжение, заявив, что у неё «отсутствуют средства на оплату электроэнергии»[23].
- Однако уже в сентябре электроснабжение «Сибтяжмаш» было вновь приостановлено по просьбе руководства. Долг на момент останова составлял около 20 млн. рублей[24].
- В мае 2011 года «Сибтяжмаш» объявили банкротом и было введено конкурсное производство. Сам завод не работал с 2010 года. Предприятие было разделено между 3 компаниями: ЗАО «Сибтяжмаш», ПО «Сибтяжмаш» и ООО «Сибтяжмаш», а накопившиеся долги остались на обанкроченном юридическом лице[25].
Награды
За героический труд в годы войны коллектив завода был награждён Орденом Трудового Красного Знамени, а также Орденом «Знак Почёта» и является лауреатом многих российских и зарубежных конкурсов и премий[4][7].
Напишите отзыв о статье "Сибирский завод тяжёлого машиностроения"
Примечания
- ↑ 1 2 [ngs24.ru/news/57328/view Остановлен завод «Сибтяжмаш»]
- ↑ 1 2 [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1558117 Приложение (Новосибирск) № 239 (4537) от 24.12.2010: Средства выживания]
- ↑ [www.rusarchives.ru/demands/sp/p3.shtml Архивы России // Краткая справка]
- ↑ 1 2 3 [www.admkrsk.ru/city/areas/kir/Pages/org.aspx Предприятия и организации Кировского района]
- ↑ Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам, т. 3, с.47
- ↑ 1 2 [enisei.aif.ru/issues/646/01_01 АИФ на Енисее: Сибиряки спасли Москву. Подвиг в тылу и на фронте]
- ↑ 1 2 [www.memorybook.ru/articles/krasnoyarsk/?id=4 Книга памяти]
- ↑ [www.sobranie.info/newspaper2/250610.pdf «Парламентская газета. Сибирский Федеральный округ» от 25 июня 2010 года — Оглобля для… миномета]
- ↑ [www.admkrsk.ru/city/Pages/date%20XX.aspx Администрация города Красноярск: Памятные даты: XX век]
- ↑ 1 2 [www.press-line.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=97281&Itemid=242 Сибтяжмаш ведет переговоры с Китаем о новых поставках тяжелых кранов на Тяньваньскую АЭС]
- ↑ [www.equipnet.ru/news/other/other_660.html "Сибтяжмаш" поставит в Индию два крана большой грузоподъемности // Equipnet.ru]
- ↑ [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1224207 «Сибтяжмаш» поставит оборудование для индийских и болгарских АЭС // Коммерсантъ (Красноярск) № 154 (4209) от 22.08.2009]
- ↑ [www.dela.ru/news/other/24211/ Правительство края не удержало «Сибтяжмаш» // МГ «Дела»]
- ↑ [www.boges.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=668:2010-01-20-09-53-53&catid=2:2009-04-16-11-16-42&Itemid=20 На Богучанской ГЭС готовятся к приемке мостовых кранов машинного зала]
- ↑ [www.vis-inform.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=2745:lr---- «Сибтяжмаш» освоил выпуск новой продукции // ИА «ВИС-ИНФОРМ»]
- ↑ [www.vestipb.ru/news_279.html Ростехнадзор проверяет «Сибтяжмаш»]
- ↑ [www.newslab.ru/news/265933 Прокуратура и Ростехнадзор занялись заводом «Сибтяжмаш» // ИАА «Информбюро»]
- ↑ [www.nr2.ru/economy/170928.html Суд приостановил деятельность «Сибтяжмаша»]
- ↑ 1 2 [www.kommersant.ru/doc-y.aspx?DocsID=1294393 Налоговики записываются в кредиторы «Сибтяжмаша» Коммерсантъ (Новосибирск) № 237 (4292) от 18.12.2009]
- ↑ [www.trud.ru/article/18-12-2009/234021_dosrochnyj_otpusk.html Новости Красноярский завод «Сибтяжмаш» остановил производство // ЗАО «Аргументы и факты»]
- ↑ [krasnoyarsk.rfn.ru/rnews.html?id=4864399&cid=7 "Сибтяжмаш" возобновит работу после вмешательства краевых властей // ГТРК «Красноярск»]
- ↑ [krsk.sibnovosti.ru/business/108773-krasnoyarskiy-zavod-sibtyazhmash-mozhet-vozobnovit-rabotu-uzhe-3-iyunya Красноярский завод «Сибтяжмаш» может возобновить работу уже 3 июня]
- ↑ [dkvartal.ru/krsk/news/102939547 «Красноярскэнергосбыт» обесточил «Сибтяжмаш». Красноярск // Dkvartal.ru]
- ↑ [www.rosinvestproekt.ru/rnws.asp?id=41672 Красноярскэнергосбыт отключил от электроэнергии завод "Сибтяжмаш"]
- ↑ [krsk.kp.ru/daily/25713.5/913075/ Найден мертвым гендиректор ЗАО «Сибтяжмаш» Павел Лусников — Газета «Комсомольская правда», 04.07.2011]
Ссылки
- [www.vertikalnet.ruwww.vertikalnet.ru/novosti/novosti-rynka/novosti-rynka/detail.php?ID=12474 «Сибтяжмаш» поставит за рубеж краны за 10 млн долларов каждый]
- [ngs24.ru/news/48856/view «Сибтяжмаш» заплатил за загрязнение воздуха]
- [wikimapia.org/#lat=56.00558&lon=92.9990959&z=14&l=0&m=b СЗТМ // wikimapia]
- [e-disclosure.fcsm.ru/content/view/668436779/121/ ФСФР России: Реестр ценных бумаг]
- [krasnoyarsk.kodeks.ru/cases/cdoc?docnd=835438190&nd=835297583&prefix=&numdeal=&yeardeal=&fld_12=&fld_14=&fld_16=&fld_140=&pagedoc=4 АРБИТРАЖНЫЙ СУД КРАСНОЯРСКОГО КРАЯ: Определение — Дело № А33-10344/2009 от 28 августа 2009 года]
| ||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Сибирский завод тяжёлого машиностроения
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.
В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
