Слепая ярость
| Слепая ярость | |
| Blind Fury | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария |
Чарльз Роберт Карнер |
| В главных ролях |
Рутгер Хауэр |
| Оператор | |
| Композитор |
Дж. Питер Робинсон |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
86 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Слепая ярость» (англ. Blind Fury) — американский фильм-боевик 1989 года режиссёра Филлипа Нойса с Рутгером Хауэром в главной роли.
Фильм основан на японском сериале «История Затоичи»[1]. Ради роли Хауэр брал уроки владения самурайским мечом у Сё Косуги, который также снимался в этом фильме.[2] Британская версия фильма была урезана, в ней отсутствует сцена, когда герой Хауэра произносит фразу «Бензин, смешанный с моющим средством…».
Содержание
Сюжет
Ник Паркер (Рутгер Хауэр) потерял зрение во время боя под конец своей службы во Вьетнаме. Пытаясь выбраться из вьетнамских джунглей, Ник попадет в ловушку — подвесную сеть одного из местных племен. Во вьетнамской деревне Ника обучают обходиться без глаз, а также бою с мечом вслепую. Через 20 лет он возвращается в США (Майами), чтобы встретиться там с другом — Фрэнком Дэверо, с которым они вместе служили во Вьетнаме. Приехав по адресу друга, Ник узнает, что Фрэнк давно бросил свою семью — жену и сына Билли и переехал в Рино (Невада). В это же время в дом врываются бандиты в форме полицейских и пытаются схватить Билли. В результате потасовки, один из бандитов смертельно ранит мать Билли, после чего Ник умело расправляется с ними с помощью своего меча, замаскированного под трость. Теперь Нику остается найти своего друга Фрэнка, чтобы отвезти к нему сына. Позже Ник узнает, что бандиты используют Фрэнка для изготовления наркотиков под угрозой убийства его семьи.
Ник и Фрэнк останавливают злодеев, после чего Фрэнк вместе с сыном и новой возлюбленной, также участвовавшей в приключениях, решают уехать в путешествие. И хотя Билли теперь относится к Нику как к дяде, тот решает путешествовать отдельно. Билли на прощание дарит ему свою глиняную игрушку.
В ролях
- Рутгер Хауэр — Ник Паркер
- Терри О'Куин — Фрэнк Дэверо
- Брэндон Колл — Билли Дэверо
- Ноубл Уиллингэм — МакКриди
- Лиза Блаунт — Энни Уинчестер
- Ник Кассаветис — Лайл Пайк
- Мэг Фостер — Линн Дэверо
- Рэндалл «Текс» Кобб — Slag
- Сё Косуги — убийца
Напишите отзыв о статье "Слепая ярость"
Примечания
Ссылки
- «Слепая ярость» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.rottentomatoes.com/m/blind_fury/ «Слепая ярость»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
- [www.rutgerhauer.org/plots/blind.php Страница фильма на официальном сайте Рутгера Хауэра] (англ.)
| ||||||
|
Это заготовка статьи об американском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Слепая ярость
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
