Окелло, Тито

Тито Лутуа Окелло Tito Lutwa Okello<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Уганды
29 июля 1985 года — 26 января 1986 года
Предшественник:	Базилио Олара-Окелло (Председатель военного совета)
Преемник:	Йовери Мусевени
Рождение:	1914(1914) Намукора, округ Китгум, Уганда
Смерть:	3 июля 1996(1996-07-03) Кения
Место погребения:	Округ Китгум, Уганда
Партия:	«Армия национального освобождения Уганды»

Тито Лутуа Окелло (англ. Tito Lutwa Okello; 1914—1996) — угандийский военный и политик. Президент Уганды с 29 июля 1985 по 26 января 1986.

Начало карьеры

Родился в 1914 году в деревне Намукора (округ Китгум). Принадлежал к этнической группе ачоли. Шестой ребёнок в семье. Пошёл работать, не закончив школы.

С 1940 года в армии, участвовал в сражениях в составе британских вооружённых сил против итальянских войск в Сомали. По окончании курсов военной подготовки в Кении получил звание сержанта и был направлен в Бирму, где принял участие в боевых действиях против японских войск. После окончания Второй Мировой войны продолжал служить в английской армии инструктором.

В 1955 году вернулся в Уганду и продолжил службу в армии. В 1962 году получил офицерский чин.

В 1970 году недолгое время занимал пост начальника штаба армии Уганды, затем — командир бригады. С 1971 года, после государственного переворота, возглавленного Иди Амином, в эмиграции в Танзании.

В 1979 году — один из командующих коалиции (командовал угандийскими частями), состоявшей из Народной танзанийской армии и Фронта национального освобождения Уганды, которые свергли Иди Амина. В 1980 в чине генерал-лейтенанта стал командующим Национально-освободительной армией и был им до 1985 года.

Президентство

27 июля 1985 года Тито Окелло вместе с бригадным генералом Базилио Олара-Окелло организовал государственный переворот, приведший к свержению президента Милтона Оботе и через 2 дня, 29 июля, возглавил Военный Совет страны, провозгласивший основными целями положить конец расколу страны по этническим и религиозным признакам, добиться укрепления национального единства (в качестве шага в этом направлении премьер-министром назначил Поля Мувангу, вице-президента и министра обороны при М. Оботе) и стабилизировать экономическое положение. 10 августа были освобождены все политические заключённые.
Правил страной в качестве президента 6 месяцев. Во время своего президентства приостановил действие конституции, действовавшей с 1967 года, распустил парламент и ввёл военное правление, хотя обещал всеобщие выборы через 12 месяцев.

Хотел закончить гражданскую войну, начатую в 1981 году повстанцами во главе с Йовери Мусевени против Милтона Оботе. Предложил всем оппозиционным движениям прекратить вооружённые действия и войти в состав правительства национального единства.
Осенью в Найроби при посредничестве кенийского президента Даниэля Арап Мои прошли мирные переговоры, результатом которых стало подписание в декабре мирного договора о прекращении огня. Однако вскоре Народная армия сопротивления, возглавляемая Мусевени, разорвала мирное соглашение и продолжила боевые действия против правительственных войск.

В начале января 1986 года НАС начал наступление на Кампалу. Правительственные войска в спешном порядке начали отступать, бросая вооружение и технику, а также оставляя укреплённые позиции. 26 января повстанцы штурмом взяли столицу страны Кампалу. Тито Окелло отправился в изгнание в Кению.

Семья

Сын Генри с 2004 года министр иностранных дел Уганды.
Младший брат бывшего президента, Эрисанвери Опира, был похищен из собственного дома в округе Китгум повстанцами из Господней армии сопротивления в 2002 году.

Последние годы

В изгнании до 1993 года, был амнистирован Й. Мусевени и вернулся в Кампалу, где вёл частный образ жизни.
Умер 3 июля 1996 года в возрасте 82 лет. Его останки были перенесены и захоронены в округе Китгум.
В январе 2010 года был посмертно награждён почётной медалью Реки Кагера за участие в борьбе против Иди Амина.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Окелло, Тито

И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.