Узморье

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Село
Узморье
Страна
Россия
Субъект Федерации
Саратовская область
Муниципальный район
Сельское поселение
Координаты
Население
1681 человек
Часовой пояс
Почтовый индекс
413153
Автомобильный код
64, 164
Код ОКАТО
[classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=63250865001 63 250 865 001]
Показать/скрыть карты

Узморье — село в Терновском муниципальном образовании в составе Энгельсского муниципального района Саратовской области.

Население села составляет 1681 человек[1].

12 апреля 1961 года в 4 км от села Узморье на поле колхоза «Ленинский путь» близ села Смеловки на парашюте приземлился первый космонавт Земли Ю. А. Гагарин, покинувший спускаемый аппарат космического корабля «Восток-1» на высоте 7 км.

Ю. А. Гагарин ещё раз побывал в Узморье 6 января 1965 года[2][3].

В Узморье находится старейшая на территории Энгельсского муниципального района Узморская участковая больница (в составе муниципального учреждения здравоохранения «Энгельсская районная больница»), построенная в конце XIX века.

8 (20) мая 1898 года в селе Узморье (ныне Энгельсский район Саратовской области) родился Николай Капитонович Свобо́дин (настоящая фамилия — Печкин), народный артист РСФСР.

Напишите отзыв о статье "Узморье"



Примечания

  1. [www.engels-city.ru/2009-10-27-11-48-41 Терновское муниципальное образование]
  2. [enguzmo.narod.ru/gagarin.html Музей МОУ «Средняя общеобразовательная школа села Узморье»]
  3. [www.lien.ru/children/gagarin/zemla_kosmos.html Юрий Гагарин на Саратовской земле]

Ссылки

  • [epizodsspace.airbase.ru/bibl/unost/1966/uzmore.html Космическое Узморье] // Юность. — 1966. — № 4. — С. 100—102.



Отрывок, характеризующий Узморье

Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо. Он любил говорить и говорил хорошо, украшая свою речь ласкательными и пословицами, которые, Пьеру казалось, он сам выдумывал; но главная прелесть его рассказов состояла в том, что в его речи события самые простые, иногда те самые, которые, не замечая их, видел Пьер, получали характер торжественного благообразия. Он любил слушать сказки, которые рассказывал по вечерам (всё одни и те же) один солдат, но больше всего он любил слушать рассказы о настоящей жизни. Он радостно улыбался, слушая такие рассказы, вставляя слова и делая вопросы, клонившиеся к тому, чтобы уяснить себе благообразие того, что ему рассказывали. Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком – не с известным каким нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву.
Платон Каратаев был для всех остальных пленных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Платоша, добродушно трунили над ним, посылали его за посылками. Но для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым, круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким он и остался навсегда.
Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.
Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, – так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.