Дод, Уильям
| |||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||
Уильям Дод (англ. William Dod; 18 июля 1867, Бебингтон — 8 октября 1954, Лондон) — английский стрелок из лука, чемпион Олимпийских игр 1908 года.
Родился в Бебингтоне, графства Чешир. Был потомком сэра Энтони Дода, посвященного в рыцари после битвы при Азенкуре королём Генрихом V. Сам Уильям Дод утверждал, что сэр Энтони в этой битве командовал английскими лучниками, но это выглядит преувеличением, поскольку общее командование ими принято приписывать сэру Томасу Эрпингему.
Получил образование на дому при помощи частных учителей. Солидный семейный капитал, заработанный на банковской деятельности и производстве хлопчатобумажных тканей, позволял ему не устраиваться на службу. С детства увлекался спортом, играя в гольф и будучи большим любителем разных игр. Пристрастился к стрельбе из лука, навещая семью Ли (Legh), имение которой находилось недалеко от дома Додсов в графстве Чешир. Члены этой семьи были известными фигурами в спорте того времени.
Уильям и его сестра Лотти стали принимать участие в серьезных соревнованиях по стрельбе из лука после того, как в 1906 году перебрались из Чешира на юг, в Ньюбери в графстве Беркшир, где присоединились к недавно сформированному клубу по стрельбе из лука «Уилфорд Парк». Через два с половиной года Дод стал олимпийским чемпионом. В первый день олимпийских соревнований в Лондоне он смог в проливной дождь обеспечить себе 10-очковое преимущество перед соперниками. Когда дождь на следующий день сменился сложными ветровыми условиями, Дод продолжал лидировать и одержал безоговорочную победу, получив в конечном итоге преимущество в 47 очков над Реджинальдом Брукс-Кингом.
Затем в 1909 и 1911 годах завоевал титул чемпиона Великобритании по стрельбе из лука. После этого ушел из этого вида спорта и обратился к игре в гольф. В 1912 году вышел в четвертый раунд Британского любительского чемпионата по гольфу.
Через четыре недели после начала Первой мировой войны Дод был зачислен в 7-й пехотный полк (королевских фузилёров) и непродолжительное время служил в окопах рядовым, а затем переведен на службу в Королевский военно-морской флот Великобритании. Служил административным сотрудником во Франции при авиационной службе Королевского ВМФ, позже в связи с ухудщением состояния здоровья вернулся на родину.
Никогда не был женат, до конца своих дней жил вместе с сестрой Лотти. Незадолго до Второй мировой войны они поселились в поселке Уэстворд Хо в графстве Девон. В 1948 году Уильям избран президентом Королевского гольф-клуба Северного Девона. В 1950 году вместе с сестрой переселился в Лондон, где умер в 1954 году.
Напишите отзыв о статье "Дод, Уильям"
Ссылки
- [www.sports-reference.com/olympics/athletes/do/william-dod-1.html Уильям Дод на sports-reference.com] (англ.)
|
Это заготовка статьи о стрелке из лука. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о призёре Олимпийских игр. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Дод, Уильям
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
