Футболист года в Латвии

Футболист года в Латвии — ежегодная награда, которая присуждается Латвийской футбольной федерацией по результатам опроса журналистов. Впервые присуждение этой награды состоялось в 1995 году. Наибольшее количество раз эту награду получали Марьян Пахарь, Андрис Ванин и Виталий Астафьев — по три раза.

Победители

Год	Футболист	Клуб
1995	Виталий Астафьев	Сконто
1996	Виталий Астафьев (2)	Сконто
1997	Юрий Шевляков	Сконто
1998	Михаил Землинский	Сконто
1999	Марьян Пахарь	Саутгемптон
2000	Марьян Пахарь (2)	Саутгемптон
2001	Марьян Пахарь (3)	Саутгемптон
2002	Юрис Лайзанс	ЦСКА
2003	Марис Верпаковскис	Сконто
2004	Марис Верпаковскис (2)	Динамо (Киев)
2005	Игорь Степанов	Грассхопперс
2006	Александр Колинько	Рубин
2007	Виталий Астафьев (3)	Сконто
2008	Андрис Ванин	Вентспилс
2009	Каспар Горкш	Куинз Парк Рейнджерс
2010	Каспар Горкш (2)	Куинз Парк Рейнджерс
2011	Александр Цауня	ЦСКА
2012	Александр Цауня (2)	ЦСКА
2013	Андрис Ванин (2)	Сьон
2014	Александр Колинько (2)	Балтика
2015	Андрис Ванин (3)	Сьон

Отрывок, характеризующий Футболист года в Латвии

Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.