Хатуев, Нур-Магомед Шахидович
| Нур-Магомед Шахидович Хатуев | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Принадлежность | |
| Годы службы | |
| Звание | |
| Сражения/войны |
Межвоенный конфликт в Чечне |
| Награды и премии |
|
| В отставке | |
Нур-Магомед Шахидович Хатуев (р. 16 мая 1967) — чеченский сепаратист и террорист, участник террористической атаки на Будённовск в 1995 году. Брат Магомеда Хатуева — бригадного генерала и главы пограничной и таможенной службы ЧРИ. В 2006 году приговорён к 12 годам лишения свободы.
Содержание
Биография
Родился в 1967 году в селе Гойты. Учился в Самаре.
В июне 1995 года принимал участие в нападении на Будённовск, когда группа чеченских сепаратистов во главе с Шамилем Басаевым совершила теракт, удерживая в здании больницы около 1500 заложников. В результате террористического акта погибли 129 человек и 415 получили ранения.
Осенью 1996 года был объявлен в розыск.
Участник обоих военных конфликтов в Чечне. Асланом Масхадовым ему было присвоено звание «полковника вооруженных сил Ичкерии». Был эмиром ваххабитских джамаатов посёлков Алды и Черноречье Октябрьского района Грозного.
Однако до конца 1999 года, по словам самого Хатуева, он открыто жил в Чеченской республике, находящейся под контролем сепаратистов и террористов. В 2002 году принимал участие в подготовке теракта на Дубровке в Москве. В том же году был задержан в Грозном, но освобождён под подписку о невыезде. Затем проживал в лагере беженцев в Турции. По данным ФСБ, в Турции он продолжал заниматься обеспечением террористической деятельности (в частности, переправлял деньги из-за границы для финансирования сепаратистов)[1]. В 2005 году он собирался через Минск отправиться в Польшу, чтобы затем обосноваться в Западной Европе.
Задержание и суд
17 марта 2005 года Хатуев был задержан в аэропорту Минска, куда прибыл из Стамбула. При себе он имел поддельный загранпаспорт на имя Дауда Доскиева. Специалист пропускного пункта аэропорта обнаружил признаки поддельности паспорта (печать была большего размера). Власти Белоруссии уведомили Россию о задержании гражданина, и после запроса российской прокуратуры на основе Конвенции 1993 года о правовой помощи по уголовным, гражданским и семейным делам он был доставлен под конвоем в Россию. Однако, как позднее отметил представитель ФСБ, операция по задержанию Хатуева была проведена совместно с КГБ Белоруссии в ходе мероприятий по предотвращению возможных террористических актов на территории России[2].
9 ноября 2005 года над Хатуевым начался суд. Ему были предъявлены обвинения в участии в вооружённых формированиях под предводительством террориста Шамиля Басаева, терроризме, захвате заложников, незаконном пересечении государственной границы Российской Федерации, использовании фальшивых документов, незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов к нему.
Хатуев частично признал вину, однако, ссылаясь на статью 51 Конституции России, отказался от дачи показаний. Несмотря на то, что его опознали несколько потерпевших во время теракта в Будённовске, он отказался признать свою вину. Кроме того, Хатуева опознали двое ранее осуждённых террористов, показавших на суде, что Хатуев находился вместе с ними в одном из КАМАЗов, в которых ехали террористы.
Прокурор потребовал применить к Хатуеву наказание в виде лишения свободы на 14 лет, выдвинув обвинения по ч. 2 ст. 209 УК РФ (участие в устойчивой вооруженной группе (банде) или в совершаемых ею нападениях), ч. 3 ст. 205 УК РФ (терроризм, совершенный организованной группой, повлёкший смерть человека), ч. 2 ст. 126.1 УК РСФСР (захват заложников), ч. 1 ст. 322 УК РФ (незаконное пересечение государственной границы Российской Федерации), ч. 1 ст. 222 УК РФ (незаконное приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств), ч. 3 ст. 327 УК РФ (использование заведомо подложного документа).
Учитывая наличие у Хатуева на иждивении малолетнего ребенка, 22 мая 2006 года Ставропольский краевой суд приговорил его к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Суд признал Хатуева виновным в захвате заложников, терроризме, бандитизме, использовании заведомо подложного документа, незаконном хранении и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов.[3]Хатуев в своём последнем слове принёс соболезнования семьям погибших в 1995 году.
Источники
- ↑ [www.1tv.ru/owa/win/ort6_main.print_version?p_news_title_id=77541 Бывший подручный Басаева выдан России] // Первый канал, 23 мая 2005
- ↑ Баринов В. [web.archive.org/web/20080229214655/www.gzt.ru/incident/2005/05/23/022900.html Участника нападения на Будённовск вернули на Ставрополье] // GZT.ru, 23 мая 2005. (недоступная ссылка)
- ↑ [genproc.gov.ru/news/news-3929/?print=1 Состоялся обвинительный приговор участнику бандитского нападения в июне 1995 года на город Будённовск]. (недоступная ссылка)
Напишите отзыв о статье "Хатуев, Нур-Магомед Шахидович"
Ссылки
- [www.rian.ru/defense_safety/investigations/20050523/40398959.html Хатуев признался в участии в нападении на Будённовск в 1995 году](недоступная ссылка)
- [www.vremya.ru/print/121844.html Связной из Стамбула]
- [old.strana.ru/stories/01/10/01/1677/264490.html Виновен по шести статьям](недоступная ссылка)
| ||||||
Отрывок, характеризующий Хатуев, Нур-Магомед Шахидович
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.
Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
