Церковь Димитрия Солунского в Коломягах

Православный храм
Церковь Димитрия Солунского Храм Святого Великомученика Димитрия Солунского
Страна	Россия
Исторический район Санкт-Петербурга	Коломяги
Конфессия	Православие
Епархия	Санкт-Петербургская и Ладожская
Благочиние	Приморский благочинный округ Санкт-Петербургской епархии
Тип здания	деревянная церковь
Автор проекта	А. А. Всеславин
Строительство	1905—1906 годы
Статус	Действует
Сайт	[solunskij.ru Официальный сайт]

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7810766000

Церковь святого великомученика Димитрия Солунского — деревянная церковь в историческом районе Коломяги. Адрес: 1-я Никитинская улица, д.№ 1а, на углу 1-й Никитинской и Мигуновской улиц. Построена в 1905—1906 годах по проекту архитектора А. А. Всеславина. Освящена во славу святого великомученика Димитрия Солунского.

После революции храм не был закрыт, и работал даже в дни блокады. Тогда это был один из немногих храмов Ленинграда, где отправлялись службы.

8 ноября 2006 года праздновалось 100-летие этого, одного из самых древних деревянных храмов Санкт-Петербурга. Является памятником культурного наследия России федерального значения.

История

История церкви святого Дмитрия Солунского начинается в 1899 году; митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский) благословил жителей деревни Коломяги, входившей в приход Благовещенской Новодеревенской церкви Петербургского уезда, устроить сбор пожертвований на переустройство часовни Александра Невского в церковь.

Архитектор Александр Александрович Всеславин пожертвовал проект одноэтажной деревянной церкви, а также пообещал курировать строительство с первого до последнего этапа. Деньги на строительство храма были собраны по подписке жителями села Коломяги и многочисленными дачниками, проживающими в этой дачной местности.

В 1905—1906 годах на Стеклянной горке построили сохранившуюся до наших дней деревянную церковь.

3 декабря 1906 года состоялся торжественный чин освящения церкви с крестным ходом.

В марте 1907 года храму был назначен самостоятельный причт из священника и псаломщика.

Во время Великой Отечественной войны многие деревянные дома в Коломягах были разобраны на топливо, но храм сохранился — и, более того, не закрывался даже в самые тяжёлые годы ленинградской блокады. Святой Димитрий Солунский считается защитником воинов, поэтому многие местные жители приходили сюда молиться за всех близких, родственников и друзей, участвующих в боевых действиях. Сюда же приходили молиться летчики и бойцы БАО с Комендантского аэродрома — одного из самых больших действующих военных аэродромов осаждённого Ленинграда.

У алтаря храма погребён протоиерей Иоанн Горемыкин (1869−1958), служивший здесь настоятелем с 1940 по 1950 год. Он служил здесь в тяжелое военное время, в голод. Имеются точные данные, что генерал Говоров приезжал благодарить о. Иоанна за сына, который, имея «бронь» как инженер оборонного завода по благословению отца священника ушёл добровольцем на фронт. При возведении боковых апсид в 1991 году захоронение протоиерея Иоанна оказалось под северным предалтарием.

Рядом с храмом похоронен Федор Алексеевич Беляков - воин 30-го артполка 10-й стрелковой дивизии, убитый при защите города 15 ноября 1942 г.

В наши дни

Сегодня церковь Димитрия Солунского в Коломягах продолжает действовать. В настоящее время это редчайший в пределах Санкт-Петербурга деревянный храм дореволюционной постройки. В нём хранятся частицы мощей св. Серафима Саровского, св. великомученика и целителя Пантелеимона, св. патриарха Тихона, свт. Питирима, еп. Тамбовского и св.великомученика Дмитрия Солунского, и многие другие святыни.

В ограде храма Димитрия Солунского находится также церковь во имя святой преподобномученицы Евгении, а неподалеку часовня во имя святого благоверного князя Александра Невского, приписанные к храму Димитрия Солунского.

Церковь является центральным храмом Приморского благочинного округа Санкт-Петербургской епархии, включающего в себя Приморский район Санкт-Петербурга. Отец — благочинный протоиерей Ипполит Васильевич Ковальский.

• Церковь Дмитрия Солунского. Купола.JPG

  Купола.

• Церковь Дмитрия Солунского. Внутреннее помещение.JPG

  Внутреннее помещение.

Ссылки

• [solunskij.ru Официальный сайт храма]
• [solunskij.ru/pano/panorama/ Виртуальный тур по храму]
• [encspb.ru/object/2804828999 Фото начала XX в.]

[pastvu.com/p/272442 Фото начала ХХ в. на сайте Фотографии прошлого]

• [maps.yandex.ru/?clid=1955454&ll=30.298605%2C60.014125&z=15&l=stv%2Csta&panorama%5Bpoint%5D=30.298292%2C60.015369&panorama%5Bdirection%5D=278.426617%2C5.743111&panorama%5Bspan%5D=130.000000%2C64.492188 Церковь Димитрия Солунского на яндекс-панорамах]

Отрывок, характеризующий Церковь Димитрия Солунского в Коломягах

Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.


Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.