Чжаосян-ван (Цинь)
| Ин Цзэ | |
| 3-й Император эпохи Цинь | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Время царствования: |
305 до н.э. — 251 до н.э. |
| Предшественник: | |
| Преемник: | |
| Варианты имени | |
| Традиционное написание: |
嬴則 |
| Пиньинь: |
yíng zé |
| Второе имя: |
Ин Цзи (嬴稷 yíng jì) |
| Посмертное имя: |
Циньский Сяовэнь-ван |
| Семья | |
| Отец: | |
| Мать: | |
| Жёны: | |
| Дети: | |
Циньский Чжаосян-ван (кит. трад. 秦昭襄王, пиньинь: Qin Zhaoxiangwang), имя Ин Цзэ (кит. 嬴則), — правитель (ван) царства Цинь в III веке до н. э. в Период Сражающихся царств, прадед императора Цинь Шихуанди, младший брат Циньского У-вана.[1] пробыл на троне около 55 лет.
Биография
Когда в 306 до н. э. умер У-ван, Чжаосян-ван находился в заложниках в царстве Янь и был отпущен для занятия трона. Он воспользовался помощью правителя царства Чжао Улинь-вана, и ему удалось вступить на престол в борьбе против своего младшего брата. Он смог противостоять дворцовому заговору и казнить заговорщиков.
Период его длительного правления характеризовался резким военным усилением и экспансией царства Цинь. Войны вели генералы Сыма Цо и Бай Ци. Ван придерживался политики объявления амнистий и заселения помилованными преступниками и пленными новых земель, приобретённых во время военных походов. что приводило к постепенному усилению царства Цинь вплоть до полной гегемонии и изъявления покорности всеми царствами в 254 году до н. э..
В 296 до н. э. пять княжеств Ци, Хань, Вэй, Чжао и Сун совместно напали на Цинь, и Цинь пришлось ради мира отдать земли к северу от Хуанхэ.[1]
В 293 до н. э. состоялась битва при Ицюэ, в которой царство Цинь одержало победу над силами Хань и Вэй. После этой битвы Хань и Вэй заметно ослабли, открыв путь к доминированию царства Цинь. Цинь продолжало вести войны против Хань и Вэй, постепенно отнимая территорию и образуя там новые уезды[1]
С 279 года началась новая война против Чу. В 278 году до н. э. циньский генерал Бай Ци смог занять столицу — город Ин (郢)[1]
В 267 году умер наследник престола Дао, и новым наследником был назначен в 265 году другой сын — Аньго[1]
В 260 году Чжаосян-ван победил в Чанпинской битве, разгромив армию царства Чжао. После одержанной победы генерал Бай Ци приказал закопать живьем в земле все 400 тысяч сдавшихся в плен чжаоских воинов.[2].
Занимая территорию царства Чжао, Чжаосян-ван захватил территорию полукочевого народа Ицюй (義渠), области Лунси (陇西/隴西), Бэйди (北地), и Шан (上) и построил стены против «пяти варварских племён» (Уху).[3]
В 257 году генерал Бай Ци вступил в конфликт с ваном в вопросе о стратегии ведения войны с царством Чжао и попал в опалу. Он был обвинён в преступлениях, разжалован в рядовые и сослан.[1] Затем по навету враждовавшего с ним первого министра Фань Суя циньский правитель повелел Бай Ци покончить с собой.
Постоянные захватнические войны против Чжао, Вай и Хань серьёзно беспокоили князей. В 256 году правитель Западного Чжоу собрал союз князей и выступил против Цинь через горный проход Ицюэ. Тогда генерал Цзю выступил в поход против Западного Чжоу и правитель изъявил покорность, после чего снова получил свой титул обратно. Однако уже в 255 году царство Цинь разгромило столицу царства Чжоу, конфисковав императорские регалии и девять треножников, поэтому историки нередко считают Чжаосян-вана преемником линиии чжоуских ванов и отсчитывают его правление с 255 года. Население Чжоу бежало на восток.[1]
В 254 году все князья выразили покорность царству Цинь, а представитель Вэй запоздал, но после карательного похода Вэй тоже признало покорность.[1]
Чжаосян-ван умер в 251 году до н. э.
Напишите отзыв о статье "Чжаосян-ван (Цинь)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Сыма Цянь. Исторические записки. Т.2, глава 5, стр. 544-52.
- ↑ [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/China/I/Syma_Tsjan/Tom_II/frametext5.htm Сыма Цянь, Исторические записки] (рус.). Vostlit.info. [www.webcitation.org/68ppL6aSB Архивировано из первоисточника 1 июля 2012].
- ↑ Nicola Di Cosmo, The Northern Frontier in Pre-Imperial China//The Cambridge History of Ancient China, p. 961
Литература
- Сыма Цянь. Исторические записки. Перевод Р. В. Вяткина. Том 2 (гл. 5 «Основные записи [о деяниях] дома Цинь»), стр. 44-51
| Династия Цинь | ||
 Предшественники: У-ван, Нань-ван |
Ван царства Цинь ок. 305 — 250 до н. э. Ван Китая ок. 255 — 250 до н. э. |
Преемник: Сяовэнь-ван |
Отрывок, характеризующий Чжаосян-ван (Цинь)
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
