Шмидт, Пётр Петрович (контр-адмирал)

Пётр Петрович Шмидт
контр-адмирал Шмидт Пётр Петрович
Дата рождения	2 мая 1828(1828-05-02)
Место рождения	Николаев, Российская империя
Дата смерти	19 декабря 1888(1888-12-19) (60 лет)
Место смерти	Николаев, Российская империя
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Флот
Годы службы	1841—1888
Звание	контр-адмирал
Должность	начальник города и порта Бердянск
Сражения/войны	Крымская война, Оборона Севастополя
Награды и премии
В отставке	1888

Пётр Петро́вич Шмидт (2 мая 1828 — 19 декабря 1888) — военно-морской деятель, контр-адмирал, участник Крымской войны, герой обороны Севастополя, начальник города и порта Бердянск.

Происхождение

Из дворян Херсонской губернии, православный (крещен 12 мая 1828 года в Купеческой Рождества-Богородицкой церкви г. Николаев)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). Отец, Пётр Петрович Шмидт-ст., капитан 1-го ранга, сын Петра Николаевича Шмидта (1764—1843), служившего в Николаевском адмиралтействе, потомок корабельного мастера Антона Шмидта, в XVII столетии в числе других, выписанных Петром I из Франкфурта-на-Майне (Германия).

Отец, Петр Петрович Шмидт 1-й, 13 июня 1863 года просил внести себя и детей Петра, Владимира, будущего адмирала, Якова и Марию в дворянскую родословную книгу Херсонской губернии. После принятия 5 февраля 1864 года в присутствии Одесской городской распорядительной думы всем семейством подданства России определением Херсонского дворянского депутатского собрания от 16 марта 1864 года внесен вместе со старшими детьми во 2-ю часть дворянской родословной книги Херсонской губернии.

Первым браком Петр Петрович Шмидт 2-й был женат на вдове своего боевого начальника капитана 1-го ранга Скоробогатова Екатерине Яковлевне (урожденной фон Вагнер) (1835—1877), вторым браком (1882) — на дочери предпринимателя Н. Н. Бутенопа — Ольге Николаевне Бутеноп. Дети от первого брака — Анна, Мария и Пётр, широко известный как лейтенант Шмидт, от второго брака — Лев (погиб 31 марта 1904 на броненосце «Петропавловск») и Владимир, также морской офицер, служил у П. Н. Врангеля, эмигрировал с частью флота в Бизерту, позднее поселился в Нью-Йорке, был старостой прихода русского храма.

Биография

• Родился 2 мая 1828 года в Николаеве. По ходатайству друга семьи адмирала А. С. Грейга Петр Петрович и его брат В. П. Шмидт были определены на казенный счет на учёбу в школу флотских юнкеров в Николаеве (1841-45). Службу свою начал в Черноморском флоте.
• 30 октября 1842 года был произведен в гардемарины. Проплавал затем на корабле «Двенадцать апостолов» и корвете «Орест» четыре года.
• 7 апреля 1846 года был произведен в мичманы с переводом в Балтийский флот, где был зачислен в 1-й учебный морской экипаж. В течение двух следующих лет Шмидт П. П. на фрегатах «Успех» и «Венус» и бриге «Диомид» крейсировал в Балтийском море, участвуя в составлении его описания и в промере.
• в 1848 году — переведен снова в Черноморский флот и до самой Севастопольской кампании плавал в Чёрном море на транспорте «Рион», фрегатах «Месемврия», «Кулевчи», «Флора» и «Коварна» и бриге «Персей».
• 30 марта 1852 года был произведен в лейтенанты флота.
• Во время Крымской войны, в звании лейтенанта флота, на парусном фрегате «Флора» участвовал в сражении с 3-мя турецкими пароходами у мыса Пицунда (1853), на этом же фрегате на Севастопольском рейде (1854).

• 13 сентября 1854 — 21 мая 1855 года — участник обороны Севастополя на Малаховом кургане. На бастионах подружился с подпоручиком Львом Николаевичем Толстым.
• 17 марта 1855 года был ранен осколком бомбы в верхнюю наружную часть бедра и контуженный той же бомбой в голову, он до 21 мая находился в Севастополе. После сдачи Севастополя Шмидт был назначен состоять по флоту с прикомандированием к комиссариатскому департаменту морского министерства. За мужество и отвагу при защите Севастополя награждён орденами Святой Анны 3-й ст. с бантом и Святого Владимира 4-й ст. с мечами и бантом.
• 11 марта 1857 года уволен для службы на коммерческих судах, на которых плавал до 20 сентября 1874 года. Тогда же зачисленный на действительную службу, с назначением во 2-й флотский его королевского высочества герцога Эдинбургского экипаж.
• 1 апреля 1876 года — (по другим данным — 19 марта 1876 года) высочайшим указом в чине капитана 1-го ранга был назначен начальником города и порта Бердянска. На этой должности всемерно содействовал ускорению строительства порта, благоустройству города Бердянск, на свои средства в 1878 заложил на Таможенной площади сад, который и поныне носит его имя. За энергичную деятельность и достигнутые успехи в строительстве порта и города 27 мая 1885 Шмидт П. П. произведен в контр-адмиралы.
• 19 декабря 1888 года Шмидт П. П. умер и похоронен в Николаеве.

Награды

• орден Святой Анны 3-й степени с бантом.
• орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом.
• орден Святого Владимира 3-й степени.

Источники

• «Общий Морской список», т. 12, СПБ , 1900 г., стр. 360—362. Е. Я. {Половцов}
• Словарь морской биографический. СПБ, 2000. С. 428.

Литература

• А.Виноградова «Расстрелянная мечта» — Николаев 2004 год.

Ссылки

• [www.familyface.net/people/view.php?15831&llist= Генеалогическая база Украины. Шмидт Пётр Петрович]
• [www.rdinfo.ru/site.php?mode=change_page&site_id=223&own_menu_id=30505&curent_page=5 Международный портал «Российские немцы»]
• [nash-sovremennik.ru/p.php?y=2001&n=10&id=4 Владимир Шигин. НЕИЗВЕСТНЫЙ ЛЕЙТЕНАНТ ШМИДТ]
• [ru.rodovid.org/wk/Шмидт Статья о фамилии Шмидт на сайте многоязычного генеалогического древа «Родовод»]

Отрывок, характеризующий Шмидт, Пётр Петрович (контр-адмирал)

На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.