Эми Вонг

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Эми Вонг
Amy Wong
Персонаж мультсериала «Футурама»
Первое появление	The Series Has Landed
Вид	Человек
Пол	Женский
Возраст	28
Место рождения	Марс
Место работы	Медсестра, стажёр в «Межпланетном Экспрессе»
Родственники	Родители: Лео и Инез Вонг
Оригинальная озвучка	Лорен Том (Lauren Tom)
Русская озвучка	Ирина Савина

Эми Вонг (англ. Amy Wong), 4 августа 2980 — одна из главных героев мультсериала «Футурама». Училась в Марсианском Университете вплоть до серии «That Darn Katz!» (где она получает докторскую степень в области прикладной физики) и подрабатывает стажёром в Межпланетном Экспрессе (профессор Фарнсворт держит её, так как у неё одна группа крови с ним).

Характер

В мультсериале Эми показана ограниченной, постоянно использующей сленг девушкой. Склонна одеваться вызывающе, чаще всего оказывается персоной, на которой надето одежды меньше всего. В одном из эпизодов она признаётся Фраю, что она одевается так в знак протеста против своих родителей. Эми в большинстве серий в качестве повседневной одежды носит спортивный костюм розового цвета, делая это, как она заявила Фраю в 7-й серии 2-го сезона, назло родителям, которые требуют от неё, чтоб она была больше похожа на леди. Впрочем, в 4-й полнометражке Эми в сердцах бросает отцу, что она вынуждена была носить такой вот «мальчишеский» спортивный костюм потому, что родители всегда хотели иметь сына. Эми и Лила в шутку соперничают друг с другом на любовном фронте, из-за внешнего вида и т. д., что не мешает Эми считать Лилу своей подругой. Когда Эми раздражена, она иногда ругается на кантонском диалекте китайского языка, на котором говорят в Гонконге.

Лучшие друзья

Лила, Бендер, Фрай

Внешность

Как уже говорилось, Эми привыкла одеваться вызывающе. Обычно на ней розовый спортивный костюм, состоящий из короткой спортивной худи с капюшоном, и из спортивных бридж, на ногах у неё — фиолетовые завышенные кеды. У Эми — азиатская внешность: слегка раскосые глаза, прямые чёрные волосы, обычно поднятые наверх.

Отношения

Эми считается очень симпатичной, и потому встречалась с больши́м количеством мужчин.

Фрай

Она встречалась с Фраем некоторое время (в течение серии «Put Your Head on My Shoulder»), но Фраю показалось, что Эми слишком навязчива, и он решил её бросить. Но перед тем, как Фрай успел сказать, что хочет расстаться, они попали в аварию и голова Фрая была пришита к плечу Эми, чтобы сохранить ему жизнь. Они расстались, хотя Фрай и провёл день святого Валентина на теле Эми.

Киф Крокер

В 3001 году она начала встречаться с Кифом Крокером, и эти отношения продолжаются до сих пор. В «Звере с миллиардом спин» она вышла замуж за Кифа. У Кифа и Эми есть дети (эпизод «Kif Gets Knocked Up a Notch»).

Зепп Бранниган

Во время событий второго полнометражного фильма — «Зверь с миллиардом спин» — считалось, что Киф погиб. Эми нашла утешение в объятьях с начальником Кифа капитаном Зеппом Бранниганом.

Бендер

В 4-й серии 6-го сезона Эми ссорится с Кифом и он её бросает. Потом ей начинает нравится Бендер из-за его грубого поведения (особенно с Эми). После этого она начинает встречаться с Бендером и вместе с ним они начинают выступать за робосексуальные браки. В итоге их поправку «Бесконечность» принимают, но когда Эми говорит, что они с Бендером могут заключить реальный моногамный брак, Бендер бросает Эми. В конце серии Киф возвращается к Эми в образе плохого парня. Серия заканчивается тем, что Киф и Эми едут на мотоцикле по дороге, а на горизонте заходит солнце.

Родители

Родители Эми — Лео и Инез Вонг. Это очень богатые и очень скупые люди. Они владеют всем западным полушарием Марса, где у них большое ранчо буггало — местных животных, похожих на помесь божьей коровки и коровы. Их предок, сэр Рэджинальд Вонг, купил полушарие у местного племени марсиан всего за одну бусинку (ссылка на то, что остров Манхэттен был куплен у индейцев всего за 24 доллара). Впоследствии выясняется, что эта бусинка — колоссальный алмаз. На протяжении всего сериала они добиваются от Эми, чтобы она поскорее вышла замуж и родила внуков.

Интересные факты

• Фильм, прошедший в английском прокате как «Жёлтая Эмануель» ("Yellow Emanuelle"), в оригинале на итальянском языке назывался «Мир чувств Эми Вонг» ("Il mondo dei sensi di Emy Wong" 1977). Возможно, именно поэтому на Эми меньше всего одежды.

Отрывок, характеризующий Эми Вонг

Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]