Яблоков, Игорь Николаевич

Игорь Николаевич Яблоков
Юбилей кафедры философии религии и религиоведения МГУ
Дата рождения:	15 января 1936(1936-01-15) (88 лет)
Место рождения:	Шуя, Ивановская область, СССР
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Научная сфера:	Религиоведение, философия религии, история религии, психология религии, социология религии, этика
Место работы:	Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова
Учёная степень:	доктор философских наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова
Научный руководитель:	В. Ф. Асмус, А. С. Богомолов, М. Ф. Овсянников, Т. И. Ойзерман, В. В. Соколов, Г. М. Андреева, М. Я. Ковальзон, И. Д. Панцхава.
Известные ученики:	Д. В. Алексеев Б. К. Кнорре В. В. Шмидт
Известен как:	Разработчик и исследователь вопросов метатеории религиоведения — о предмете, строении, методах данной отрасли знания — в особенности таких её разделов, как философия, социология, психология, история религии; раскрытие понятия религии, выявление разноуровневой организации содержания этого понятия; социального и социально-психологического изучение религии, её состояния, её критериев, типов религиозных и не-религиозных индивидов, тенденций её изменения; исследование религиозно-нравственных чувств, психология молитвы и покаяния; раскрытие специфики религиозных отношений как одного из видов отношений в духовной сфере, их места в обществ. системе.
Награды и премии:

И́горь Никола́евич Я́блоков (15 января 1936 года, Шуя, Ивановская область, СССР) — известный российский и советский религиовед, социолог религии. Доктор философских наук, профессор и заведующий кафедрой философии религии и религиоведения Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. Автор и редактор ряда учебников, учебных пособий, монографий, статей и словарей по академическому религиоведению, изданных в России и других странах.

Член Экспертного Совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации.

Биография

Родился 15 января 1936 года в г. Шуе Ивановской области. Отец был учителем истории, мать — учителем биологии.

В 1959 году окончил философский факультет Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова по специальности «Философия» и поступил в аспирантуру данного вуза. Во время учёбы в аспирантуре работал заведующим кабинетом политической экономии и марксизма-ленинизма в Липецком филиале Московского института стали и сплавов, а также старшим лаборантом кафедры диалектического и исторического материализма гуманитарных факультетов МГУ им. М. В. Ломоносова.

В 1965 году на кафедре истории и теории религии и атеизма философского факультета МГУ защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата философских наук по теме «О природе религиозно-нравственных чувств». С 1965 года работает на философском факультете. Вёл религиоведческие курсы на ряде факультетов Московского государственного университета. Одновременно работал на философском факультете МГУ в должностях младшего научного сотрудника, старшего научного сотрудника, старшего преподавателя, доцента.

В 1977 году защитил докторскую диссертацию на соискание учёной степени доктора философских наук по теме «Методологические проблемы социологии религии»

В 1980 году получил учёное звание профессора Московского государственного университета.

С 1988 года по настоящее время заведующий кафедрой философии религии и религиоведения философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

В 1996 году получил почётное звание «Заслуженный деятель науки Российской Федерации».

С 1996 года является заведующим Отделения религиоведения Философского факультета МГУ, «в создание которого внёс большой вклад».

С 2001 года — член редакционного совета научно-теоретического журнала «Религиоведение».

Член редакционного совета научного журнала «Вестник Московского университета. Серия 7. Философия»

Опубликовал более 300 научных трудов, в том числе 9 книг; является соавтором и редактором учебников и учебных пособий, словарей, фундаментальных исследовательских работ, его труды изданы в нашей стране и за рубежом. Автор окончательного словника «Атеистического словаря».

Осуществлял консультирование при подготовке 8 докторских диссертаций, кандидатские диссертации под его руководством защитили 38 человек.

Был членом Экспертно-Консультативного Совета по вопросам свободы совести при Комитете по делам общественных объединений и религиозных организаций Государственной Думы РФ, а после вошел в состав Совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации.

В настоящее время является заведующим кафедрой философии религии и религиоведения Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова, председателем Диссертационного совета по философии религии и этике, членом Экспертного Совета ВАК РФ по философским и социологическим наукам, членом Учебно-методического объединения по философии, политологии, религиоведению Министерства общего и профессионального образования.

Приказом министра юстиции России от 3 марта 2009 года введён в новый состав Совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации.

Действительный член РАЕН, член Философского общества России, член Президиума Учебно-методического объединения по философии, политологии, религиоведению, член Совета по связям с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации. На момент 2009 года являлся лектором курсов «Введение в специальность», «Философия религии», «Социология религии» и спецкурсов на Отделении религиоведения. В исследовательской деятельности Яблокова важным направлением научной деятельности является метатеория религиоведения.

Семья

• Жена — Яблокова Евгения Анатольевна, (рожд. 1937 г.), доктор философских наук, профессор кафедры управления социальными и экологическими системами Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.
• Дочь — Яблокова Наталия Игоревна, (рожд. 1961 г.)., доктор философских наук, профессор. Ранее являлась заместителем заведующего кафедрой философии факультета экономики и менеджмента Московского государственного технологического университета «Станкин».

Основные труды

Монографии

• Яблоков И. Н. Наука и религия о нравственных чувствах. М., 1966.
• Яблоков И. Н. Актуальные проблемы конкретного исследования религиозности. М., 1969.
• Яблоков И. Н. О научной интерпретации динамики психологических состояний верующих в молитве и покаянии // Вопросы научного атеизма. Вып. 11. М., 1971.
• Яблоков И. Н. Методологические проблемы социологии религии. М., 1972.
• Яблоков И. Н. Социология религии. М., 1979.
• Яблоков И. Н. Религия: сущность и явление. М., 1982.
• Атеистический словарь. М., 1985. (составитель словника и соавтор)
• История и теория атеизма. М., 1987. (соавтор и соредактор)
• Лекции к курсу «Основы религиоведения». Новосибирск, 1993. (автор «Предисловия», лекции «Религия как общественное явление»; соредактор)
• Яблоков И. Н. Основы теоретического религиоведения. М., 1994.
• Основы религиоведения: учебник. М., 1994; 4-е изд. 2005. (автор разделов «Предмет религиоведения», «Основы теории религии»; редактор)
• Яблоков И. Н. Религиоведение.: учебное пособие. М., 1998; 2-е изд. 2004.
• Учебный словарь-минимум по религиоведению. М., 1998. (соавтор и редактор)
• Человек. Философско-энциклопедический словарь. М., 2000 (соавтор)
• Яблоков И. Н. «Философия религии», «Социология религии» // Введение в общее религиоведение. М., 2001;
• Яблоков И. Н. Проблема определения религии // История религии. В 2 тт. Т. 1. Учебник / В. В. Винокуров, А. П. Забияко, З. Г. Лапина и др.; Под общей ред. И. Н. Яблокова. — М.: Высшая школа, 2002. С. 17-28.
• История религий в 2-х тт. М., 2003, 2004. (соавтор)
• Социологическая энциклопедия. В 2-х тт. М., 2003 (соавтор)
• Глобалистика. Энциклопедия. М., 2003 (соавтор)
• Словарь философских терминов. М., 2004 (соавтор)
• Яблоков И. Н. Некоторые дискуссионные вопросы методологии религиоведения // Философско-методологические проблемы изучения религии. М., 2004.

Статьи

• Яблоков И. Н. Влияние некоторых психологических факторов на религиозность // Вестник МГУ. Сер. «Философия, экономика». — 1965. — № 2;
• Яблоков И. Н. Религиозные отношения // Общественные отношения. — М., 1981;
• Яблоков И. Н. Религиозные отношения // Общественные отношения. — М., 1981.
• Яблоков И. Н. Развитие социологии религии в ФРГ // Вопросы научного атеизма. Вып. 32. — М., 1985.
• Яблоков И. Н. Психология религии // Теоретическая и прикладная социальная психология. — М., 1988.
• Яблоков И. Н. О понятии религии // Государство, общество, религия. — М., 1991.
• Яблоков И. Н.  Понятие и функции религии // Вестник МГУ. Сер.13. Востоковедение. — 1992. — № 4.
• Яблоков И. Н. Свобода в аспекте отношения к религии // Государственно-церковные отношения в России. — М., 1993;
• Яблоков И. Н. Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования по направлению «Религиоведение» // Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования. — М., 1995. Соавтор.
• Яблоков И. Н. Религия в системе культурного универсума // Наука, религия, гуманизм. — М., 1996.
• Яблоков И. Н. Философия религии в системе знания // Вестник Философского общества. — 1998. — № 2.

Литература

• Яблоков Игорь Николаевич // 50 ЛЕТ Кафедре философии религии и религиоведения философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова / Под общ. ред. З. П. Трофимовой, И. Н. Яблокова. — М.: Издатель Воробьёв А.В., 2009. — С. 33—34. — 220 с. — ISBN 978-5-93883-106-3.

Ссылки

• [new.philos.msu.ru/kaf/relig/staff/yablokov Страница] на сайте философского факультета МГУ
• [istina.msu.ru/profile/JablokovIgor/ Публикации] на сайте «ИСТИНА»

Отрывок, характеризующий Яблоков, Игорь Николаевич

Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.


Когда княжна Марья взошла в комнату, князь Василий с сыном уже были в гостиной, разговаривая с маленькой княгиней и m lle Bourienne. Когда она вошла своей тяжелой походкой, ступая на пятки, мужчины и m lle Bourienne приподнялись, и маленькая княгиня, указывая на нее мужчинам, сказала: Voila Marie! [Вот Мари!] Княжна Марья видела всех и подробно видела. Она видела лицо князя Василья, на мгновенье серьезно остановившееся при виде княжны и тотчас же улыбнувшееся, и лицо маленькой княгини, читавшей с любопытством на лицах гостей впечатление, которое произведет на них Marie. Она видела и m lle Bourienne с ее лентой и красивым лицом и оживленным, как никогда, взглядом, устремленным на него; но она не могла видеть его, она видела только что то большое, яркое и прекрасное, подвинувшееся к ней, когда она вошла в комнату. Сначала к ней подошел князь Василий, и она поцеловала плешивую голову, наклонившуюся над ее рукою, и отвечала на его слова, что она, напротив, очень хорошо помнит его. Потом к ней подошел Анатоль. Она всё еще не видала его. Она только почувствовала нежную руку, твердо взявшую ее, и чуть дотронулась до белого лба, над которым были припомажены прекрасные русые волосы. Когда она взглянула на него, красота его поразила ее. Анатопь, заложив большой палец правой руки за застегнутую пуговицу мундира, с выгнутой вперед грудью, а назад – спиною, покачивая одной отставленной ногой и слегка склонив голову, молча, весело глядел на княжну, видимо совершенно о ней не думая. Анатоль был не находчив, не быстр и не красноречив в разговорах, но у него зато была драгоценная для света способность спокойствия и ничем не изменяемая уверенность. Замолчи при первом знакомстве несамоуверенный человек и выкажи сознание неприличности этого молчания и желание найти что нибудь, и будет нехорошо; но Анатоль молчал, покачивал ногой, весело наблюдая прическу княжны. Видно было, что он так спокойно мог молчать очень долго. «Ежели кому неловко это молчание, так разговаривайте, а мне не хочется», как будто говорил его вид. Кроме того в обращении с женщинами у Анатоля была та манера, которая более всего внушает в женщинах любопытство, страх и даже любовь, – манера презрительного сознания своего превосходства. Как будто он говорил им своим видом: «Знаю вас, знаю, да что с вами возиться? А уж вы бы рады!» Может быть, что он этого не думал, встречаясь с женщинами (и даже вероятно, что нет, потому что он вообще мало думал), но такой у него был вид и такая манера. Княжна почувствовала это и, как будто желая ему показать, что она и не смеет думать об том, чтобы занять его, обратилась к старому князю. Разговор шел общий и оживленный, благодаря голоску и губке с усиками, поднимавшейся над белыми зубами маленькой княгини. Она встретила князя Василья с тем приемом шуточки, который часто употребляется болтливо веселыми людьми и который состоит в том, что между человеком, с которым так обращаются, и собой предполагают какие то давно установившиеся шуточки и веселые, отчасти не всем известные, забавные воспоминания, тогда как никаких таких воспоминаний нет, как их и не было между маленькой княгиней и князем Васильем. Князь Василий охотно поддался этому тону; маленькая княгиня вовлекла в это воспоминание никогда не бывших смешных происшествий и Анатоля, которого она почти не знала. M lle Bourienne тоже разделяла эти общие воспоминания, и даже княжна Марья с удовольствием почувствовала и себя втянутою в это веселое воспоминание.