American Authors

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
American Authors

Зак Барнетт
Основная информация
Жанр

инди-рок, фолк-рок

Страна

США США

Город

Бостон

Другое название

The Blue Pages

Язык песен

Английский

Лейбл

Island Records, Mercury Records

Состав

Зак Барнетт
Джэймс Адам Шелли
Дэйв Рублин
Мэтт Санчеc

[weareamericanauthors.com/ ericanauthors.com]
American AuthorsAmerican Authors

American Authors — американская инди-рок группа с элементами народной и поп-музыки, основанная в Бруклине, Нью-Йорк. Они известны такими синглами, как «Best Day of My Life», а также «Believer» из их первого альбома «Oh, What a Life». Этот альбом попадал на третье место в чарте рок-альбомов Billboard[1].





История

Члены American Authors впервые встретились в колледже Беркли в 2006 году.

В начале карьеры квартет записывал песни и выступал под названием «The Blue Pages» в Бостоне. В 2010 группа переехала в Бруклин и работала с Island Records.

В 2012 году группа поменяла название на «American Authors» (рус. Американские авторы). Их дебютный сингл «Believer», обратил на себя внимание через радио альтернативного рока. Их второй сингл, «Best Day of My Life», был показан в телевизионной рекламе Lowe’s в Соединенных Штатах, телевизионной рекламе Hyundai в Соединенном Королевстве.

В январе 2013 был подписан контракт с Mercury Records.

Номинации: World Music Award в номинации «Лучшая мировая песня»

Состав группы

  • Зак Барнетт — вокал
  • Джэймс Адам Шелли — гитара
  • Дэйв Рублин — бас-гитара
  • Мэтт Санчеc — барабаны

Напишите отзыв о статье "American Authors"

Примечания

  1. [www.billboard.com/artist/5734812/american+authors/chart?f=408 Billboard. American Authors — Chart history]

Ссылки

  • [weareamericanauthors.com/ Официальный сайт]
  • [www.islandrecords.com/artists/american-authors/ American Authors на сайте студии Island Records]
  • [dailyunsigned.com/american-authors-sign-to-mercury-records/ American Authors на сайте студии Mercury Records]


Отрывок, характеризующий American Authors

– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.