Адамов, Владимир Владимирович

Владимир Владимирович Адамов
Дата рождения:	31 мая 1875(1875-05-31)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Дата смерти:	1939(1939)
Место смерти:	Минск
Научная сфера:	ботаника
Альма-матер:	Императорский Санкт-Петербургский университет
Известен как:	исследователь флоры Восточной Европы

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Adamov». [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=60-1-1 Персональная страница] на сайте IPNI Страница на Викивидах

Влади́мир Влади́мирович Ада́мов (31 мая 1875 года — 1939) — белорусский и российский советский ботаник-флорист, геоботаник, дендролог.

Биография

По окончании в 1899 году Императорского Санкт-Петербургского университета работал в Минской и Витебской губерниях. В 1920—1935 годах руководил ботанико-лизиметрическим отделением Минской болотной исследовательской станции, секцией натурализации Белорусского отделения Всесоюзного института прикладной ботаники. Адамов — один из устроителей Большелётчанского ботанического сада (в имении Большие Лётцы около Витебска), сформировал большую часть его коллекции. Был руководителем геоботанических экспедиций Управления мелиорации Наркомзема Белоруссии.

Последние годы тяжело больной Адамов был вынужден жить в деревне Никита в Крыму, совмещая лечение с работой в Никитском ботаническом саду.

Вклад в науку

В первой (1900) флористической работе Адамов обратился к одному из видов стрелолиста — Sagittaria alpina Willd. (ныне известен как Sagittaria natans Pall. — Стрелолист плавающий), в ней он свёл данные о распространении этого вида в Сибири и Европейской России.

В 1924 году Адамов дал подробнейшее описание на трёх языках (по-русски, по-латыни и на эсперанто) «нового вида» частухи Alisma submersum; под этим именем им были объединены в один вид Alisma arcuatum Michalet и Alisma graminifolium Ehrh. ex Ledeb. — Частуха злаковидная. Описание дано на основании двадцатилетних наблюдений автора над этим растением, найденным в окрестностях Витебска в озере Лётцы.

В 1930 и 1932 годах Адамов опубликовал работы о белорусских берёзах.

Геоботанические работы Адамова посвящены характеристике растительности Белорусского Полесья (1927), Комаровского болота (1925) (он изучал смену сорных трав, растительные ассоциации и т. д.) и других территорий Белоруссии. Многие из них остались неопубликованными.

Основные сочинения

• Малоизвестный азиатский вид стрелолистника (Sagittaria alpina Willd.), найденный в средней части Европейской России // Бот. записки Scripta botanica. — 1900. — Т. XVIII. — С. 18—50.
• Alisma submersum // Зап. Белорус. гос. ин-та сельск. хоз-ва. — 1924. — Т. III. — С. 450—456.
• Краткий обзор растительности некоторых районов Белорусского Полесья // Зап. Белорус. гос. ин-та сельск. и лесн. хоз-ва. — 1925. — Вып. 9. — С. 390—405.
• Растительные ассоциации Комаровского болота в лизиметрах вегетационного павильона Минской болотной станции // Зап. Белорус. гос. ин-та сельск. и лесн. хоз-ва. — 1925. — Вып. 4. — С. 41—61.
• Смена сорных трав на низинном торфянике Комаровского болота // Тр. Минск. болотн. станции. — 1925. — Вып. 11. — С. 25—36.
• Обзор растительности Белорусского Полесья. Левая сторона бассейна Припяти. — Мн., 1928. — 96 с.

Память

На усадебном доме учёного, сохранившемся в Больших Лётцах, установлена мемориальная доска.

Литература

• Адамов, Владимир Владимирович // [ashipunov.info/shipunov/school/books/lipshits1947_russkie_botaniki_1.djvu Русские ботаники. Биографо-библиографический словарь] / Сост. С. Ю. Липшиц; отв. ред. акад. В. Н. Сукачёв; Моск. об-во испытателей природы и Ботанич. ин-т им. акад. В. Л. Комарова АН СССР. — М.: Изд-во Моск. об-ва испытателей природы, 1947. — Т. I. А — Б. — С. 14.

Ссылки

• [www.ras.ru/lvkomarovarchive/4_actview.aspx?id=807&print=1 Письма В. Л. Комарову] в архиве РАН  (Проверено 9 ноября 2011)

Отрывок, характеризующий Адамов, Владимир Владимирович

– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?